Вы не правы, Пётр Александрович. Евгения Паризьена
он не перестаёт удивлять бедную тётушку Розу, которая вставить мне втык по первое число.
– Да, представляете, не учит пересказы! Что сделать? Задавать побольше? Хорошо! – выключает телефон и бросает мне, а я будто срываюсь с цепи. Взрываюсь от страшного гнева:
– Что вы себе позволяете? Знаете, что теперь может подумать тётя?
ОН прижимает меня к стене, и шепчет на ухо:
– Наверное, что ты стала московской шлюхой и благополучно раздвигаешь ноги, вместо того, чтобы заниматься по вечерам!
Отталкиваю его от себя, на что кретин злорадно ухмыляется, что за чудовище живёт за этой маской?
– Скажите, что я вам сделала? Вы превращаете мою жизнь в ад! – кажется, голос сейчас сорвётся, на что этот монстр, проходит на кухню и разбирается с кофеваркой.
– Теперь вы игнорируете меня? Я задала вопрос! – решаюсь идти следом. И тут же ужасаюсь на столе лежат наручники, которые возможно используют в сексуальных играх.
– Скажу честно, мечтаю отчислить Синицыну, как можно скорее! Или просто наказать? – берёт он в руки наручники, от чего я отхожу назад, незаметно проходим в гостиную, где я сажусь на диван.
– Не дождётесь, я буду бороться! Вы ещё не понимаете, с кем связались!
– Для начала начнём с контрольной, я жду, – такое впечатление, что его невозможно вывести из себя. Он уже благополучно выиграл. Протягиваю ему листок, и он злорадно ухмыляется:
– Садись Синицына, не стоит так рассматривать своего преподавателя! Это неприлично!
Щёки краснеют, вмиг отхожу от него на безопасное расстояние, сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Только бы я не допустила ошибок! Всю ночь просидела над этой работой. Как надзиратель всматривается в каждую строчку, что-то надписывает, но потом соглашается с ответом. Когда его глаза останавливаются на последнем предложении, он уже готов поставить оценку. От радости сжимаю кулачки, и жду заветную пятёрку, как вместо неё красуется совершенно другая оценка.
– Четыре? Почему? Я ведь решила всё правильно! – возмущаюсь до предела, на что он подносит ручку к губам, и проводит по ней языком. Чувствую странное тепло внизу живота, а он будто специально подталкивает меня к пропасти.
– Не спорю всё правильно, только знаешь, что Синицына! Тут такой корявый почерк, а я люблю всё красивое! – не убирает ручку из своего рта, как я приближаюсь и полностью слетаю с катушек.
– Это не честно! Мы же не в первом классе, почерк? Да вы издеваетесь, я целую ночь, решала эти глаголы, и только ради того, чтобы получить четыре? – кажется, я задохнусь сейчас от злости, а ему хоть бы что, он ведь король положения. Молча, встаёт, и делает шаг навстречу мне:
– Не согласна с оценкой?
Киваю своей головой, как тут же теряю контроль от его манящего шёпота:
– Убеди меня, поставить тебе пять! -это было сказано так, будто я снова оказалась в том клубе Ореро, когда ненасытные