Дебютант и призрак. Владимир Васильев
же роде. Так сказать, для микрофлоры и ядрености специй.
– Ну так уж вряд-ли. Не дОлжно это. Повару за такое от его бога может очень здорово прилететь. Есть даже притча в какой-то детской книжке для наставления. Один повар справил малую нужду в котел с супом, чтобы так тайком досадить посетителям таверны. Просто так. Ну что-то у него в жизни случилось неприятное. Так вот. Бог это заметил и так огорчился, что не поленился еще при жизни наказать негодяя. Он ему что-то там узлом завязал, так что повар больше по малому в туалет ходить не мог.
– И? – только и смог выдавить из себя Андрей.
– Ну и… Помер конечно, через недельку. Плохо помер.
– Ну нихрена себе у вас детские сказочки. Но надо сказать, назидательно и запоминающеся. А что за бог такой?
– Да не помню. Мало-ли их богов кулинарии. Мог главный по поварам, мог и бог супа отдельно.
– От недостатка богов, смотрю, здешний пантеон не страдает.... А что было бы если бы не заметил он такого экстремального облегчения?
– Всплыло бы после смерти. И немало прилетит за такое.
– Получается, после смерти все прегрешения, особенно те, что «не положены» сложат, учтут и вперед – добро пожаловать в ад на вечные пытки?
– Нет-нет. Не все так плохо, – зачастил Мигуэнци, – ты не пугай меня так! Не забывай, что меня на этом божественном суде уже давно ждут с объятьями распростертыми. Я даже иногда какую-то тягу ощущаю. Не пойми куда, но точно отсюда.
– Боишься значит? Логично. Как говорится, если строго следовать заповедям, то почти всему народу прямой экспресс в ад. А ты что же, получается, или много грешил или забывал у жрецов грехи отпускать?
– Да грешил вроде не так уж много. Я же почти всю жизнь за книгами просидел. Но было конечно… А что насчет у жрецов отпускать, так мало-ли что жрец пообещает. Я, конечно, знаком со странными верованиями на вашей Земле, что можно все грехи замолить или что жрец их отпустить может. Но это же ерунда! Убил, допустим, кто-то кого-то, а потом ему все жрец и простил… или просто так или за пожертвования. А убитому или его родственникам, получается, есть много дела до пожертвований богу? И останется негодяй не наказанный должным образом. Нет, так просто не получается.
– То есть никакой грех замолить здесь нельзя? И это даже жрецы говорят? – Андрей погладил себя по рясе. – А знаешь, это даже как-то понятнее и справедливее что-ли. А то получится, если денег достаточно, чтобы жертвами от бога откупиться, так и греши вволю. А если денег нет, то и за мелочь какую «пройдите на сковородку, не задерживайтесь». Но с другой стороны жестко. Так получается, мимо ада и совсем не проскочишь.
– Да нет! Не так жестко и жестоко. Жрецы конечно по разному говорят, но примерно так: после смерти делается оценка добрых дел и плохих. Если плохих больше, то да, в ад отправят. Но опять же не навечно. На слово «вечность» вообще табу есть. Но могут надолго. За тяжелые грехи наказание тяжелее. Никакой бог не будет проститутку наказывать как детоубийцу. Но тут еще есть странность. Разные