Безмолвная рябь. Алексей Костенко
после чего кивнул.
– Который «Моя судьба»? – спросил он.
Брайан скривился.
– Я предлагал назвать книгу «Моя борьба», но журналюга не согласился.
Мужчина рассмеялся, и сделав шаг вперед протянул руку:
– Винсент Хьюз. Викарий протестантской церкви.
– Святоша? – Брайан покосился на разбитую бутылку, которая еще недавно была в руке священника. – Такая церковь мне подходит.
Джек решил, что со Скоттом можно работать.
***
Джек не ограничивался тирексом. В свое время, выполняя задание британского правительства, он пытался организовать что-то вроде сети по всей стране, и вспомнив о команде из Ливерпуля, вышел через ребят на людей в порту. Дешёвые китайские товары, алкоголь и сигареты, беженцы – ему было без разницы чем заниматься. Разумеется, этого добра в Британии и так хватало, но конкурентным преимуществом Джека было отсутствие ввозных пошлин и акцизов. К тому же, не было необходимости оформлять какие-либо бумаги.
Основным рынком сбыта был Лондон, но бывший разведчик стал задумываться о расширении территории. Благо, здесь конкурентов у них уже почти не было – банда Скотта подчинила себе практически весь город. А сам он, кажется, сумел научиться на своих ошибках. Брайан больше не пытался проворачивать собственные темы, осознав, что без Джека ему ловить нечего. К тому же, Винсент Хьюз оказывал на него положительное влияние. Джеку было не до конца понятно, отчего эта парочка так сдружилась, но результат его полностью устраивал. Викарию, по-видимому, давно осточертела церковь, и он ушел громко хлопнув дверью, и набив, напоследок, морду пастору. Но годы службы наложили свой отпечаток, и Винсент то и дело, при каждом удобном случае, цитировал отрывки из Библии. Его новые знакомые, оказавшись прихожанами поневоле, поначалу, кривили лица, но возражать не пытались, и со временем привыкли. Иногда, они даже стали отпускать безобидные шутки.
– Эй, пастор, благослови бухло, которое мы вкушаем, – выкрикнул кто-то из парней на очередной пьянке.
Брайан хотел осадить слишком резкого подопечного, но Винсент опередил его:
– Сын мой, благословляю еду и напитки си, да не пронесешь ты их мимо своей хлеборезки.
Парни довольно загоготали.
– Отожги ещё что-нибудь, святой отец!
Бывший викарий отставил стакан, и начал хорошо поставленным голосом:
– Одного священника очень любила паства. Он славился своей набожностью и благочестием, никогда и никому не отказывал в помощи. И вот однажды, перед самым Рождеством он пропал. Не было его ни в церкви, ни дома, и прихожане сбились с ног в его поисках. И вот спустя месяц, он, как ни в чем ни бывало, появился на проповеди. Когда он закончил, люди окружили его, и стали спрашивать: «Где же вы были, пастор?». «В тюрьме», – невозмутимо ответил тот. «Как в тюрьме?», – опешила паства. «Я поехал на Бромптон-Роуд, за подарками для бездомных детишек, и закончив с покупками, стал разглядывать витрины. Два часа спустя, я опомнился, и подумал, что все это время мог провести в молитве за тех, кто сейчас в опасности. Сколько