Покалеченная весна. Дмитрий Алексеевич Кучеренко
подошёл к Егору и спросил, участливо положив руку ему на плечо:
– Ты как? Не сильно ударился? Александр Николаевич ругался, я слышал. Зачем ты туда полез?
– Да нет. Это он для порядка на меня шумит. Он справедливый. Попилю недельку дрова, а потом снова посыльным на пост стану. Просто белка красивая. Я хотел её ручной сделать. Она бы даже орешки носила, – улыбнулся сын полка.
– Ну, ладно. Ты зайди ко мне вечером. Поговорим по душам. Чайку попьём, мне сахара привезли большой кусок, синий такой. Его щипцами колоть надо, зато вкусный.
– Хорошо, зайду перед ужином.
Кирилов заметил интерес политрука и подождав когда он уйдёт, подозвал к себе Егора.
– О чём он тебя спрашивал?
– Да так, ни о чём. На чай приглашал. Про белку говорили.
– Ты аккуратней с ним. Миномётчика Федьку помнишь?
– Ну.
– Вот тебе и ну. Угнали его в штраф бат после такого чаепития. Говори меньше. Полный рот чая набери и булькай. Тебя комбат на службу зачислил и на довольствие поставил, теперь ты полноценная боевая единица. 15 лет исполнилось, значит, судить тебя имеют право. Ты это понимаешь?
– Товарищ лейтенант, возьмите меня к себе в развед роту. На меня внимания никто не обратит, а я всё буду разведывать.
– Посмотрим. Давай осторожней.
Глава 2
Прозвучала команда к построению. Батальон собрали с горем пополам. За несколько дней вынужденного бездействия бойцы разбрелись по округе. Кто-то рыбу ловил, кто-то петли на зайцев ставил. Как матерился ком бат, не передать словами. В этот день он, кажется, вспомнил все бранные слова. Был отдан приказ никуда не отлучаться и по первой команде быть в строю. Тех, кто ослушается, Александр Николаевич пообещал лично высечь ремнем на глазах всего полка. Политрук ходил в стороне и что-то записывал. Это подливало масла в огонь, так как его гнилую натуру уже все поняли и ничего хорошего от него не ждали.
Уточнив все распоряжения, и ещё раз проговорив их, «чтобы в каждой бестолковке отложилось», Никонов дал команду «разойтись» и ушёл в штабную землянку, но солдаты долго ещё стояли и не расходились. Ораторское искусство руководителя начало приносить плоды.
– Слыхали, как заворачивает?
– Да. Человек образованный даже матом красиво сказать может.
– Его бы к нам на завод. Вот порядок будет…
Командиры рот, а потом и старшины тоже провели воспитательные беседы на своём уровне, «поднимали боевой дух и сознательность» не таким, как у комбата художественным исполнением, но похожими словами.
Подошло время ужина. Все выстроились с котелками перед полевой кухней. В толпе было много разговоров. Как же? Выдался насыщенный и интересный денёк. Одни обсуждали шикарный слог Александра Николаевича, другие восхищались траекторией полёта укротителя диких, свирепых белок. Тем было множество. Егор не обижался на сослуживцев, а вместе с ними хохотал хватаясь за ушибленные рёбра и кряхтел, чем ещё сильнее заставлял смеяться своих боевых