Русские своих не бросают: Балтийская рапсодия. Севастопольский вальс. Дунайские волны. Александр Харников
Скарпансе я помог русским расспросить работника Магнуса Ларссона. Бедняга был так напуган и взволнован, что позабыл почти все русские слова, которые знал. А по-шведски он говорил только на местном диалекте, сильно отличавшемся от стокгольмского и тем более гётеборгского. Так что без нашей с Гуннаром помощи Александр так бы толком и не понял ничего из того, что рассказал Миккель – так звали работника бедняги Ларссона.
Увы, Александр оказался прав. Семью, состоящую из самого Магнуса Ларссона, его жены, дочери – красавицы Ингрид, и сына Густава, которому не было еще и десяти, убили. Вооруженные грабители вломились в их дом, забрали все ценные вещи и продовольствие, а хозяев закололи ножами. А в самого Магнуса, который, судя по положению его тела, попытался защитить семью, выстрелили в упор – на его рубахе осталась пороховая копоть. Незваные гости все перевернули в доме, видимо, в поисках денег и ценностей. Хлев и курятник пустовали, зато обнаружены следы крови и немалое количество перьев – похоже, злодеи зарезали животных и ощипали птицу.
Миккель полагал, что нагруженные добычей убийцы не должны были уйти далеко от хутора. Судя по оставленным следам, отправились они куда-то на северо-запад. И если мы поспешим, то быстро догоним этих мерзавцев.
Оставив в Скарпансе бронированную повозку – все равно на узких лесных тропинках от нее толку мало – мы с Гуннаром, Александр и четверо его солдат отправились в сторону хутора Ларссона. Быстро осмотрев дом – какое страшное зрелище, разве может нормальный человек сделать такое! – мы отправились по следам убийц. А следы были четкие – тяжело нагруженные душегубы оставляли глубоко вдавленные отпечатки армейских сапог, а из мешков, в которые они сложили мясо убитой коровы и поросенка, на лесную тропинку капала кровь.
Александр и его солдаты двигались, как тени, тихо и плавно. Оружие они держали наизготовку. Лица их, исчерченные зелеными полосами, были серьезны. Нам херр Александр велел идти позади.
– Будете защищать наш тыл, – сказал он.
И хотя мы с Гуннаром были хорошими охотниками и умели незаметно подкрадываться к зверю, нам до этих ребят было далеко.
Так мы прошагали версты три. Неожиданно Александр поднял руку, и его солдаты застыли на месте, словно статуи. Он стал внимательно прислушиваться. Сквозь шум сосен и чириканье птиц до нас донеслись человеческие голоса. На каком языке говорили эти люди и сколько их было, мы не могли понять.
Александр сделал рукой несколько непонятных жестов, и его солдаты, разделившись на две партии, шагнули в придорожные кусты и словно в них растворились. А он, кивнув нам, медленно пошел по дороге, держа наготове свое странное ружье.
Голоса становились все громче и громче. Скоро мы увидели из-за кустов клубы дыма, а дуновение ветерка донесло до нас запах жареного мяса. Похоже, что убийцы, отойдя, как им показалось, на безопасное расстояние от хутора, решили перекусить. Но мы сейчас им испортим аппетит.
Приложив палец к губам и жестом показав нам с Гуннаром,