Белая королева. Филиппа Грегори
с Генрихом, он встретится с ней и ее армией на восточном побережье. Мы выходим немедленно, для начала завяжем бой с Генрихом, а затем быстрым маршем направимся навстречу Маргарите, едва она успеет высадиться на берег.
Эдуард одевался, а я все цеплялась за его рубаху.
– Но ведь ты же не отправишься туда прямо сейчас? – уточнила я.
– Сегодня и прямо сейчас, – ответил Эдуард, ласково убирая мои руки и продолжая торопливо натягивать вещи.
– Но мне невыносима разлука с тобой!
– Мне тоже. Но ничего. Ты постараешься ее выдержать. А теперь послушай меня внимательно.
И передо мной вдруг оказался совсем другой человек, очень отличавшийся от того шального молодого любовника, каким он был в течение этих трех ночей нашего «медового месяца». Сама-то я обо всем на свете позабыла, кроме чувственных наслаждений, а он, оказывается, строил серьезные планы. О да, это был настоящий король, защищающий свое королевство! И я покорно ждала его приказаний.
– Если я одержу победу, что, скорее всего, случится, то вернусь к тебе, и мы при первой же возможности объявим о своем браке. Разумеется, будет немало тех, кто выразит недовольство, но дело сделано, и им придется смириться с неизбежностью.
Я кивнула. Мне было известно, что вечный советник Эдуарда, лорд Уорик, привыкший им командовать, давно уже планировал его брак с французской принцессой.
– Если же удача вдруг от нас отвернется и я погибну, то ты никому не говори ни о нашем супружестве, ни об этих счастливых днях. – Эдуард поднял руку, желая остановить мои возражения, уже готовые сорваться с языка. – Никому ни слова. Ты ничего не выиграешь, оставшись вдовой погибшего самозванца, чья голова будет, разумеется, выставлена на воротах Йорка. Наоборот, это попросту тебя погубит. Ведь сейчас всем известно, что ты дочь семейства, издавна преданного Ланкастерам. Вот этого и следует придерживаться. Ну а меня ты, я надеюсь, не забудешь и помянешь в своих молитвах. Пусть этот брак останется только нашей тайной и о ней будет известно одному лишь Богу. И уж по крайней мере двое из нас троих будут хранить ее, потому что одним из них будет Господь, а другой погибнет.
– Но моя мать знает…
– Она знает, что самый лучший способ обеспечить твою безопасность – это заставить молчать и мальчика-пажа, и ту фрейлину. И твоя мать вполне к этому готова, она все понимает. Я уже дал ей денег.
Я с трудом подавила слезы.
– Что ж, хорошо, я все поняла.
– И еще… Если все сложится плохо, выйди снова замуж. Выбери себе хорошего человека, который будет любить тебя и заботиться о мальчиках, и будь с ним счастлива. Мне бы так хотелось, чтобы ты была счастлива!
Я низко склонила голову, поскольку от горя не могла вымолвить ни слова.
– А теперь вот что: если ты обнаружишь беременность, тебе придется покинуть Англию, – продолжал Эдуард повелительным тоном. – Сразу же откройся своей матери. Я уже общался с нею, и она знает, что делать. Герцог Бургундский повелевает также всей Фландрией, и во имя родства с твоей матерью,