Хоккейный волшебник. Евгений Косенков
сделай так, чтобы любовь любовью, и не мешала учёбе. Постарайся!
За столом не было алкоголя, только соки. Демид с Полиной сидели рядом и краснели каждый раз, когда встречались взглядом или касались руками.
Настя хихикала над ними, Данила улыбался, а мама с умилением смотрела на дочь и Демида.
Оказалось, что на матч «Сибири» с «Салаватом» едут обе сестры и Данила. Что места их на первом ряду, сразу за скамейкой запасных. Билеты на игру явились подарком Полине на день рождения от всей семьи.
В этот вечер Демида закидали вопросами по всем аспектам его жизни и деятельности. Он еле успевал давать ответы. Семью Данилы интересовало всё, что, так или иначе связано с Демидом.
– То есть после пожара у тебя перестала болеть нога, и ты стал играть?
– Такая вот странность, – про домового и подарок, промолчал. Не поверят.
– Чудеса! – пробормотала Настя. – Ты – волшебник?
– Нет.
За столом раздался дружелюбный смех.
Демида провожали всей семьёй. Мама с Настей до порога, Полина до дверей подъезда, Данила до соседнего дома.
Прекрасное настроение несло Демида к общаге. Он забыл, что договаривался с Димкой на восемь часов.
– Вот он. Нарисовался, – из-за дерева наперерез вышел Высокий широкоплечий парень. – Нехорошо заставлять ждать серьёзных людей.
Демид опешил. Вокруг него стояло семь человек явно бандитского вида.
– Вы кто? – выдавил из себя Демид, отмечая, что страх сковал всё тело.
– Не боись, мы твои друзья. Один хороший человек хочет сказать с тобой, тебе, поговорить с тобой по-хорошему. Пошли.
– Далеко идти?
– За общагой машина стоит.
– От меня что нужно?
– Там тебе всё объяснят.
Сбежать не получится. Их много. Спортивного вида. Да и куда бежать?
Его буквально впихнули на заднее сиденье тёмной иномарки и захлопнули дверь.
– Здравствуй, Демид, – поздоровался с ним прилично одетый мужчина с сигарой, рассмотреть лицо оказалось невозможным из-за низко надвинутой на глаза шляпы. – Тут такое дело. Твой друг принёс нам вчера бутылку водки, которая стоит тысячи долларов. Это целое состояние. Учитывая, что ты после пожара живёшь в общаге, в маленькой комнате, выходит непонятное. Я не могу найти объяснения. Ты мог продать бутылку на аукционе и жить припеваюче. Но ты отдал её последнему алкашу за просто так. Возможно, что ты не знал стоимости товара. Я это допускаю. Напрашивается ещё один вопрос: где ты её взял? Никто в здравом уме не дал бы тебе её на реализацию. Так ведь? Так. Украл или взял? Возможно. Я уже не говорю о советской водке. Её всё-таки у запасливых стариков и сейчас найти можно. Редко, но бывает. Так откуда у тебя эта раритетная бутылка?
Демид ругал себя последними словами за то, что попросил Нюру сделать оригинальную бутылку позапрошлого века. Такие бутылки были редкостью и делались по специальному заказу. Влип.
– От бабушки память осталась. А тут друг с похмелья болеет. Решил, что его здоровье важнее.
– Демид, я ведь пока, – говоривший сделал ударение на слове «пока», – нормально спрашиваю