В тени охотника 2. Седьмой Самайн. Елена Самойлова
за эту самую жизнь зубами – а уже слышны приближающийся лай гончих псов и жуткие крики двуногих охотников, для которых травля лишь развлечение. Их ведет не голод, не желание защитить себя, свой дом или семью, а непонятная, непостижимая для лесного зверя прихоть – убийство ради забавы, ради самого убийства, ради трофея…
Я поскользнулась и едва не упала, успев ухватиться за стену дома. Несмотря на холод, мне было жарко и невыносимо душно в теплой свите. Высокий ворот давил на горло, как тугая шершавая ладонь. Я глотала холодный воздух, пытаясь избавиться от колотья в правом боку – и не могла. Мне чудился летящий вместе с порывами ветра голос – низкий, напряженно гудящий, как перетянутая басовая струна. Казалось, что где-то позади, среди теней, уже маячит погоня, от которой мне не скрыться – и сердце, едва успокоившись, снова принималось колотиться почти до боли.
Каменная лестница наверх, покрытая присыпанной колким снегом ледяной корочкой. Я поднималась, держась за стены домов, не задерживаясь, чтобы оглянуться назад – потому что боялась того, что могла там увидеть.
Улица-лестница кончилась тогда, когда я готова была упасть на колени и взбираться ползком. Я почти не чувствовала пальцев на руках, ресницы слиплись от слез, поэтому я с трудом видела путь в сгущающихся сумерках.
Наконец – вершина, крохотный скверик, разбитый на скалистой площадке склона. Я выпрямилась, наконец-то ощутив, как горит от боли перетружденное, только-только зажившее колено. Как онемело от холода открытое лицо и кончики ушей, а растрепанные волосы чуть-чуть царапают щеки.
Та самая площадка, на которую меня приводил Гейл…
Я пошла вперед, к самому краю. Такое… смешное ограждение, обычная несильно натянутая веревка, протянутая от одного столбика к другому, она даже до пояса мне не доходит…
На запястье ощущается вспышка тепла, высвобождая небольшой заряд магии из костяной бусины-амулета – и веревка в одном месте лопается, размочаленные концы тяжело падают в снег.
Путь свободен!
И внутри меня в неожиданном замешательстве отодвигаются призрачные зеленые глаза, отступает удушающая горечь и страх. Потому что всего несколько шагов – и того жуткого будущего, которое мне предрекает третья охота, его просто не будет. Для меня – не будет.
Почему-то от этой мысли, которая должна была меня испугать еще больше, становится только спокойнее.
Валь отучил меня бояться смерти, ночь за ночью, рывок за рывком вынуждая смириться с тем, что смерть для меня – вещь не просто неизбежная, а скорая и неотвратимая. Каждый день – это борьба за лишние версты. Наступление вечера – битва за минуты жизни. Ночь, проведенная за низкой кладбищенской оградой староверовых погостов, отделяющей меня от охотника с разноцветными глазами – всего лишь передышка, вырванные у смерти часы жизни…
И вот сейчас, благодаря этому всему – я не боялась того, что ждет меня за шагом с обрыва. Я неистово боялась того, что меня ожидает, если я этого шага не сделаю.
Поэтому…
Снег