История одиночества. Антон Ульянов
историями и, конечно же, смехом.
Я был влюблен.
Я прекрасно понимал, что у нас не может быть ничего серьезного,
она вот-вот улетит в Питер, я остаюсь гнить в Сибири, и потому я
впитывал ее образ как губка, запоминая все: внешность, одежду,
фигуру, волосы, запах и взгляд.
Прошло много лет с тех пор, когда я чувствовал что-то подобное
к человеку и вот именно сейчас, именно она, да, нам хорошо вместе,
но, блядь, у нас так мало времени.
К пяти утра мы напились. Алина позвонила Джаггеру.
Джаггер, он же Сергей Ковалев, старый алкаш, на вид ему
от 60 до 80 лет, хотя на самом деле немного моложе, ему пятьдесят
шесть, как две капли воды похожий на Мика Джаггера – один
из самых известных в городе архитекторов. Прекрасный человек,
всегда готовый помочь любому и по уши влюбленный
в двадцатилетнюю мадам по имени Сашка, пару раз они переспали,
но теперь она ебет ему только мозги и возвращается, когда у самой
заканчиваются деньги на алкоголь и дурь, или когда ее кидает
очередное пёхарь.
В периоды между редкими встречами Джаггер уходит в глубокие
запои из-за безответности чувств, но каждое утро встает в девять
часов и едет на стройку или на пляж и там отсыхает.
Джаггер позвал нас в гости и сказал, что готовит нам завтрак.
– Что готовит? – спросила Лера.
– Пасту. – ответила Алина.
– Вегетарианскую? – Лера была вегетарианкой и потому часто
задавала данный вопрос.
– Да, я сказала ему, что ты не ешь мясо, поэтому все будет ОК,
поедим и поедем домой.
– Тогда двинули, – сказал я, хотя идти до его дома не больше
пяти минут, – А может пешком? Здесь рядом, за углом.
Мы пошли через Первомайский сквер, мимо часовни, зашли в арку
на Кирова, поднялись на восьмой этаж старого кирпичного дома, что
находится слева от пенсионного фонда, и зашли в квартиру.
– Что за блатхата? – спросила Лера.
– Это не блатхата, а Серегино жилище, будь повежливей. Иногда
он приглашает нас в гости. – Ответил я, и мы прошли на кухню.
Джаггер увлеченно готовил под блюзовые мотивы, которые
звучали из огромной колонки Marshall, стоявшей на холодильнике.
Через несколько минут он подал нам пасту, что-что, а готовит он
восхитительно. Это были феттучини со шпинатом, заправленные
сливочно-сырным соусом с грибами и курицей – то, чего нам как раз
не хватало для завершения давно затянувшегося вечера.
К каждой тарелке он поставил по хрустальной высокой рюмке
на тонкой ножке, наполненной абсентом, привезенным из Франции.
Мы ели, Джаггер что-то рассказывал, мы смеялись. Наевшись
вдоволь, выпили абсент и, как и полагается людям, которые только-
только начинали трезветь, снова вошли во вкус. Однако здравый
смысл преобладал в мозгу в тот момент, и я вызвал такси.
Такси приехало быстро,