Нарцисс для принцессы (Анна Леопольдовна – Морис Линар). Елена Арсеньева
все это и поняв, что герцог Карл-Леопольд не имеет к ней никакого отношения, а истинный отец ее – сам русский император, она и принялась ждать чудесных изменений в своей судьбе.
И они не замедлили произойти – словно по мановению волшебной палочки, как всегда бывает в сказках. Матушка не смогла больше жить с взбалмошным, деспотичным герцогом Карлом-Леопольдом и уехала к своей матери, вдовствующей царице Прасковье Федоровне – вернулась в Россию, откуда была увезена мужем шесть лет назад. Шесть несчастных лет назад… Теперь они жили то в Москве, то в Измайлове – жили тихо и скромно, но главное – спокойно, без скандалов и ссор, не очень-то заботясь о том, что происходило при дворе. Кто бы ни забирал власть, матушка ли Екатерина Алексеевна, вдова великого Петра, внук ли его, Петр II Алексеевич, они знали, что без куска хлеба не останутся: все-таки царского рода! И тут вдруг произошло еще одно чудо: после юнца Петра Алексеевича, в одночасье сгоревшего в огневице, на российский престол призвали самую что ни на есть близкую родню Прасковьи Федоровны, ее дочь, сестру Екатерины, – Анну Иоанновну, герцогиню курляндскую. Лизхен помнила обиженный шепоток матери: отчего не ее, а сестру Анну выбрали на царство?! Но отчего – это было понятно даже простоватой Прасковье Федоровне. Оттого, что Анна – вдовица, а Катерина – мужняя жена. Неужто кто в России подпустит близко к престолу дебошира и скандалиста Карла-Леопольда?! Вот кабы он упокоился и таким образом успокоился… Да и в этом случае вряд ли повезло бы Катеньке, ибо Аннушка была старшая. Правда, у нее не было детей (скажем так – у нее не было рожденных в браке детей!), а оттого новой императрице непременно надобен был наследник.
Строго говоря, в Голштинии родная дочь Петра Великого Анна только что разрешилась от бремени младенцем мужеского пола, названным по имени деда также Петром. Однако Анна Иоанновна твердо решила отныне закрепить престол за потомками своего отца – несправедливо, как она всю жизнь считала, отстраненного братом Петром от престола. О том, что ее батюшка был разумом не горазд, попросту сказать – слабоумен, императрица вспоминать не хотела. И быстренько взяла под свое крылышко Лизхен, предопределив ей особенную участь: не самой сделаться наследницей, но родить наследника! Для этого ей предстояло сначала пообтесаться при дворе, а потом выбрать себе мужа.
Да уж, пообтесаться этой двенадцатилетней полунемецкой барышне следовало очень сильно. Она совершенно не умела держать себя, дичилась людей, где не надо, важничала, за столом роняла приборы, забывала про салфетку и порою даже чавкала! Впрочем, приставленной к ней вдове французского генерала мадам Адеркас удалось-таки избавить Лиз– хен от этих чудовищных промахов. Кроме того, теперь крошка изрядно знала французский, немецкий и пристрастилась к чтению светских книг. Однако география, история, латынь и арифметика – увы! – навсегда остались за пределами ее познаний. Наставником Лизхен в православии был сам Феофан Прокопович, но и ему мало что удалось вбить в эту легкомысленную головку. Девочка