Когда нет выхода. Алекс Найт
себя в порядок. Как ни странно, в шкафу ожидал мой телефон. Похоже, его подобрали после нападения. Первым делом я набрала маму. Она ответила уже на третьем гудке, долго причитала и плакала, отчего и я не выдержала, тоже расплакалась. Оттого толкового разговора не получилось. Отец был менее эмоционален, поздравил, справился о том, нужна ли помощь. Успокоив родителей, я набрала и Стаса.
– Малыш, я уже еду к тебе, – сообщил он вместо приветствия. – Буду минут через двадцать.
Облегчение при звуке его голоса слилось с обычной женской паникой. Выглядела я после недели в больничной койке ужасно. Но только сейчас поняла, что не ощущаю того дискомфорта, как в первый раз, хотя не сомневалась, что причиной обморока послужил препарат. Наоборот, я чувствовала себя вполне бодро. В теле растекалась расслабленность как после сна, не более. Странно, наверное. Решив обсудить это с врачом, я прихватила вещи и отправилась в душ.
Шок после пробуждения понемногу проходил, а перед мысленным взором начинали вспыхивать детали произошедшего нападения. Для чего это всё? В чём причина? И тут, словно вспышка, мелькнул эпизод, когда я оттолкнула мужчину. Как я сумела? Ведь и бежала нереально быстро. Может, мне показалось? Наверняка, так оно и есть. У страха, как говорят, глаза велики, а я была так напугана, что толком не соображала. Даже телефон выронила, который мог спасти мне жизнь. Что уж говорить об остальном.
Стас вошёл в душевую, когда я переодетая в спортивный костюм занималась сушкой волос. Стоило его увидеть, как стальной прут тревог, сжимающий грудь, ослаб. Отбросив фен, я обернулась и буквально подлетела к Стасу, обвила руками его грудь, прижавшись щекой к солнечному сплетению. Его сердце билось ровно и уверенно, когда моё радостно ударялось о рёбра. Но объятие не продлилось и минуты, Стас отстранился, заглядывая в мои глаза.
– Там ожидает полицейский. Нужно дать показания. Сможешь с ним поговорить?
– Д-да, смогу, – пролепетала, ощутив болезненный укол в сердце.
Стас выглядел собранным, серьёзным. Не то чтобы я ждала цветов и слёзного объединения после смертельной опасности, но надеялась на более яркое проявление любви, поддержки.
– Пойдём, – ладонь Станислава сжала мою.
Мельком оценив взглядом мой внешний вид, он повёл меня в палату.
Я была так расстроена холодностью Стаса, что пропустила мимо ушей имя полицейского. Рассказала, как можно подробнее, о том, что произошло. Правда, мне показалось, мужчины ждали от меня больше информации.
– Вест что-нибудь говорил? – спросил Стас, когда полицейский, пожелав мне скорейшего выздоровления, покинул палату.
Прошлась по палате, пытаясь сбросить напряжение, а потом устало опустилась на край больничной кровати, помассировала виски. Если после пробуждения чувствовала себя вполне нормально, то воспоминания о том ужасном вечере вылились в головную боль. Такая тяжесть легла на сердце, что не удавалось вдохнуть полной грудью.
– Кристина.
– Что? – подняла взгляд на Стаса, не понимая, что он имеет в виду. Он ведь был здесь весь допрос.
– Вест