В двух шагах от вечности. Алексей Доронин
времени, в любом разрешении и с любой высоты, будто подпрыгнув в небеса.
Лейтенант Мигель Типичная-ИспанскаяФамилия высунулся еще чуть-чуть. Скорее символически, словно мог видеть тех, к кому обращается. Хотя обращался он к черным непрозрачным окнам. И тут же очередь из рельсовой винтовки прошила насквозь его голову, которой не помог бы и шлем, даже если бы тот был. Лейтенант тяжело рухнул всем стодвадцатикилограммовым телом, умерев мгновенно, еще до того, как упал на землю. Из всех отверстий потекла кровь, окрашивая микропористый асфальт, который впитывал ее так же, как дождевую воду.
И сразу из окон верхнего этажа начали стрелять по вымершей улице, стрелять на малейшее шевеление тени. Стрелять в пустоту. Грохотал пулемет, щелкали обычные штурмовые винтовки. Выстрелы из электромагнитного оружия были почти бесшумны. В ответ им ударил турельный пулемет джипа.
Партизаны залегли. Макс успел заметить, как несколько пуль крупного калибра – или скорее снарядов – ударили в бронированный джип, и от каждого попадания тяжелая машина вздрагивала. Пулемет «Бульдога» какое-то время еще стрелял, но выше цели – по крыше, а потом и вовсе в небо. Видимо, водитель-стрелок был тяжело ранен или мертв, а его дернувшаяся рука сдвинула метку цели управляемого электроникой орудия. Но даже от этого была польза. Если кто-то был на крыше полицейского участка, они залегли, напуганные и оглушенные. И еще долго стреляли по машине, не понимая, что она уже не опасна.
Водителя машины вытащили, и он-таки действительно оказался убит.
«Огонь!» – скомандовал Макс через тактическую сеть.
И атака началась. Еще десять минут назад два небольших дрона-мультикоптера взлетели и зависли на высоте второго этажа в двух кварталах отсюда. И теперь, стабилизировав положение в пространстве, они начали стрелять из закрепленных в нижней части корпуса снайперских рейлганов.
Огонь крупнокалиберных и мощных рельсотронов производил ошеломляющий эффект – стекла не вылетали, а покрывались идеально ровными отверстиями. Точно такие же дыры оставались от попаданий в прочном железобетоне.
Повезло, что копы-перебежчики дали им «ключи» от этих машин, хранившихся на военном складе в соседнем штате Чьяпас. С большим трудом Макс убедил командование придать их штурмовой команде эти игрушки. Его предупредили, что, если хоть одну из них собьют, его поимеют. Гораздо более жестоко, чем за гибель людей, находящихся под его началом.
«Этих дронов всего два, – написал ему команданте Ортега. – За каждый ты отвечаешь головой, Рихтер. Помни, что они не размножаются. Береги их… и ценные кадры».
Пулемет добровольца из Сербии по имени Зоран бил по окнам. Ему вторили два 40-миллиметровых гранатомета в руках у других партизан, которые занимались тем же – выцеливали, откуда ведется огонь, и стреляли на подавление. Другого тяжелого оружия им не дали. Можно было бы просто сжечь этих паразитов из огнемета с термобарическим боеприпасом. Один легкий «Dragonfly» у них имелся, но разрешение на его применение пока не было получено.
Партизаны