В двух шагах от вечности. Алексей Доронин
слова и взгляд этой женщины заставили Макса задуматься.
«Те, кто против наших врагов, не обязательно на нашей стороне. Иногда они – просто попутчики. И когда автобус революции придет к нужной им остановке, они легко могут с него соскочить», – говорила София.
Комендантский час вступал в силу в десять вечера, и улицы вымирали.
Несколько раз их отделение привлекали к ловле нарушителей. Чаще всего это были обычные воры, грабители и наркоторговцы, путаны или спекулянты.
Иногда доходило до демонстрации оружия, но стрелять обычно не приходилось.
Пару раз попадались подозрительные личности, на которых были ориентировки, что это шпионы или диверсанты. Они потом сдавали их в ЧК и получали поощрение. Его напарники каждый раз после этого ходили, выпятив грудь колесом и улыбаясь до ушей. А Максим всегда мрачнел и опасался, что хватанут не того.
Из других штатов приходили сообщения, что наркодельцы и бандиты истреблялись там Народной милицией сотнями. Подозрительные скопления вооруженных мужчин, которые не принадлежали ни к какому из ополчений, расстреливались с дронов (мелкие летательные аппараты бесполетную зону в центре страны нарушали легко, потому что корпам их тут было нечем сбивать, да и не так страшно потерять дрон, как самолет или вертолет с людьми). Бронированные джипы мафии подрывались минами, гранатометами или дырявились тяжелыми снайперскими винтовками, а их содержимое превращалось в фарш.
Рихтер подумал о том, что продажные либеральные власти уже столетие не могли справиться с этой поганью. И даже армия плохо помогала, потому что покупалась на корню. Разборки наркокартелей уносили столько же жизней, сколько тридцатилетние гражданские войны в Сирии и Афганистане.
А НарВласть, или Правительство Народного Согласия, временно разместившееся в Гвадалахаре, сразу взялось за эту чуму, закатав рукава. Могилы копали экскаваторами, кровь с асфальта смывали брандспойтами – или вовсе сначала не смывали, оставляли на сутки как напоминание. И гады затаились. Уже никто не мог с гордостью заявить, что он принадлежит к такой-то группировке, рискуя быть расстрелянным или отправиться на «обязательные работы». Начали даже сводить с себя татуировки, которые еще недавно носили с гордостью, как гербы родовитых испанских грандов.
Хотя, если быть совсем честным, то взялась за это не вся НарВласть, а несколько командиров в некоторых муниципалитетах. Они же собирали конфискованные у мафиози предметы роскоши – те, которые бесполезны для простых людей, – и просто давили бульдозерами или прессом. В одном городе местные бойцы герильи сожгли, облив бензином, два десятка коллекционных автомобилей: «бентли», «астон-мартины», «роллс-ройсы», а также спорт-кары от «Ламборгини» и «Феррари». Полезный конфискат раздавали с грузовиков в трущобных кварталах. Наркотики сжигали мешками в крематориях и котельных вместе с трупами тех, кто их распространял. А иногда – и тех, кто покупал. Причем не всегда последние были трупами. Ходили легенды, что