Апокалипсис от Владимира. Владимир Соловьев
не вернутся. – Я покачал головой.
– Ну что же, – Путин пожал плечами, – одной проблемой меньше. А собраться надо было, так как не все понимали нашу позицию относительно военной операции в Иране. Пришлось объяснить, а то ведь многие даже не догадывались, что иранские ракеты долетают до городов, расположенных в средней полосе России, так что на самотек процесс пускать было нельзя. И когда эти отморозки решили нанести атомный удар по Израилю, я просто не имел права рисковать, ведь у нас нет никаких гарантий, что следующий удар не пришелся бы по России.
– Классический пример совпадения интересов.
– Да. Ну что же, пройдемте в мой кабинет. Там и продолжим беседу.
Путин на правах хозяина прошел вперед. Я следовал за ним метрах в двух, понимая, что ему – человеку, живущему в постоянном сопровождении охраны, не очень комфортно ощущать чужое дыхание в затылок. Хотя, с другой стороны, тот факт, что мы с ним примерно одного роста, невольно располагает друг к другу. Хоть шеи при общении не затекают! С его больной спиной это большая радость.
Мы прошли по коридору до кабинета Президента. Распахнув дверь, Путин сделал характерный жест рукой, указывая на зеленый стул, стоящий у журнального столика, а сам присел на такой же, стоящий напротив. Интерьер комнаты был мне знаком по телевизионным репортажам. Именно здесь проходят встречи с членами правительства. Кабинет был довольно большой, с камином, тяжелой подставкой под государственный флаг и письменным столом. Однако меня не покидало ощущение казармы – на всем был отпечаток аппаратного прошлого. Вместо Путина здесь легко мог бы находиться и Брежнев, и Андропов, и Черненко – ничего бы не поменялось. Никакого отпечатка личности хозяина. В этом интерьере правит функция – преемственность власти в деле. Личность – ничто, положение – все!
– Я не люблю этот кабинет, – признался Путин, – да и весь этот дом… Но в нем все-таки не так тяжело, как в Москве.
– Соглашусь, – кивнул я. – По ночам привидения не шастают?
– Здесь нет, а вот в Кремле, говорят, бывает.
– Кровушки там пролили немало, нехорошее место. Ну ничего – отмолим.
– Как-то вы особо за молитвой замечены не были. – Путин хитро улыбнулся.
– Ага, значит, все-таки следим по чуть-чуть! Нехорошо. А по поводу вашего замечания – то, как я живу последнее время, и есть молитва. Возвращаясь к вашему вопросу. Итак – чем вы можете помочь?
– Именно так.
– Очевидно, что Царствие Небесное уже не за горами…
– Это то, с чего я начал, – перебил меня Президент, – пока вас не потянуло путешествовать и мебель ломать!
Я пропустил его колкость мимо ушей – не до этого сейчас, а то мы так никогда не дойдем до сути:
– Также очевидно, что мир, если угодно, не готов к подведению финальной черты. Не готов по многим причинам. Не все верят в Бога, и за это с них будет спрошено, но и не все знают о Боге, так что, по всей видимости, предстоит еще какую-то часть населения привести к вере. Но это не мой вопрос. По мне, так можно