Кольца Сатурна (Софья Ковалевская). Елена Арсеньева
посмотрим, что там такое? О Господи… «Папа, я у Владимира, прости, но я надеюсь, что теперь ты уже не будешь противиться нашему браку. Софа».
– Какой ужас…
– Какой позор! Я должен немедленно привезти ее обратно!
– Папа, мама, не мешайте им. Они любят друг друга, пусть будут счастливы. Конечно, Владимир небогат, но у Сонечки хорошее приданое.
– Я боюсь, что он гоняется именно за ее приданым!
– Оставьте вы их в покое, пусть делают, что хотят! Лучше повенчайте их как можно скорей, да и дело с концом.
– Владимир, я должна сказать тебе… Ты не имеешь права писать мне такие письма. Мы с тобой должны быть, как брат и сестра. Мы обвенчаны, ну и что? Мы ведь договорились, что наш брак – простая формальность. Что это за письмо, я не понимаю? «Вот уже целая вечность, как мы расстались, мой милый, чудный друг, и я опять начинаю считать дни, которые остались до нового свидания…» Меня это огорчает, понимаешь?
– Прости, Сонечка, но я ничего не могу поделать с собой. Я люблю тебя. Мне надоело притворяться. Как ты думаешь, почему я захотел жениться именно на тебе, а не на Анне? Я хочу стать твоим мужем на деле.
– Никогда! Ни-ког-да! Не огорчай меня, я не хочу увидеть в тебе такого же собственника и ретрограда, как другие мужчины. Я думала, ты человек новый, прогрессивный, передовой. Никаких пошлостей, ты слышишь?
Софья стояла перед зеркалом и придирчиво осматривала волосы надо лбом. Неужели седой волосок? Вроде бы рано, в девятнадцать-то лет… Но история с замужеством определенно стоила ей седых волос! Как все-таки это сложно – быть свободомыслящей женщиной. Ни один мужчина не способен видеть в женщине только друга. Ни один! Счастливы дурнушки, к ним никто не пристает, им мужчины не отказывают в праве на ум. А если у тебя сверкающие глаза, и щедрая улыбка, и нежное лицо, и правильные черты, и складненькая фигурка, значит, ты годишься лишь на то, чтобы польку танцевать да по-дурацки хихикать. Да кто из этих олухов, которые смотрят на нее покровительственно, рассуждают о том, что дело женщины – дом и дети, способен постигнуть суть дифференциальных исчислений с такой скоростью, с какой постигла их Софья?
Ей было тогда пятнадцать, она об этих уравнениях в жизни не слышала, однако даже знаменитый преподаватель математики лейтенант флота Александр Николаевич Страннолюбский сказал: такое, мол, ощущение, будто вы о пределе и о производной уже знали раньше. Оказалось, и правда знала. Комнату девочек на даче родители оклеили случайно сохранившимися типографскими оттисками лекций по дифференциальным и интегральным исчислениям. Разумеется, листки были наклеены в сущем беспорядке, но Софа часами простаивала перед стенами, пытаясь постигнуть связь отрывочных формул. Ей казалось, она читает какую-то магическую книгу, сборник волшебных заклинаний. Только подумать… нет, просто вспомнить смешно, что когда-то она ненавидела арифметику, что математические выкладки казались ей скучными! К счастью, это прошло настолько быстро, что ее преподаватель Малевич перед началом изучения алгебры позволил проштудировать