Пикник на обочине. Счастье для всех. Дмитрий Силлов
сторону.
Что будет дальше с Барбриджем и Шухартом, его уже не интересовало. Нормальному сталкеру, думающему о будущем, нет дела до прошлого. После того как у босса отросли ноги, в нем самом что-то сломалось. Будто проржавел и развалился пополам стальной стержень, благодаря которому старик создал и держал в кулаке «воскресную школу», тайную сталкерскую артель, два года успешно работавшую под носом у полиции и ООНовцев. А сейчас Стервятник резко и, похоже, бесповоротно съехал с катушек, в связи с чем Мальтийцу предстояло сделать очень много важных дел. Надо было вернуться в Рексополис и поскорее сняться с насиженного места, пока их не накрыли армейские патрули. При этом по пути нужно успеть заскочить к Динке и сделать ей предложение, от которого она не сможет отказаться. И как только все они окажутся вне досягаемости армейских патрулей, необходимо будет срочно прикинуть с ребятами, чем заниматься дальше, и решить, кто бы мог заменить Барбриджа, возглавив обученную и хорошо вооруженную сталкерскую группировку.
– Потерял чего, Рыжий?
– Не называй меня так, – не оборачиваясь, сказал Шухарт. – Не люблю.
– Мне, знаешь ли, плевать, что ты любишь, а что нет, – сказал Барбридж, направив ствол автомата в спину сталкера. – Я вот сына любил. А теперь от него только черное пятно осталось. Из-за тебя. Так что пришло время заплатить, Рыжий.
– И откуда же ты знаешь, что от него осталось? – усмехнулся Рэдрик, медленно поднимаясь на ноги и так же медленно поворачиваясь. Если Стервятник говорит так нагло, значит, имеет на то основания. Поэтому резких движений делать не стоит.
– Я знаю, – сказал Барбридж, кусая губы. – И ты знаешь. Я многих «отмычек» туда отвел. Отбросов, не стоящих доброго слова. Только вот перед тем, как нафаршировать тебя свинцом, я спросить хочу. Почему Арчи? Почему мой мальчик, крепкий, красивый, образованный, а не какой-нибудь двуногий кусок мяса, которых в Хармонте пруд пруди? Почему он?
– А почему бы и нет? – усмехнулся Шухарт. – У этих двуногих кусков мяса, как ты выражаешься, тоже есть родители.
Барбридж скрипнул зубами. Его указательный палец уже выбрал половину слабины спускового крючка, оставалось только взглянуть в глаза Рыжему и додавить вторую половину…
– Хотя знаешь, не только поэтому, – добавил Рэдрик. – Меня все просили, всё ваше семейство. Ты упрашивал сходить к Золотому Шару и вернуть тебе ноги. Арчи просил взять его с собой в Зону. Динка твоя тоже желание высказала, только не скажу, какое именно – хватит с тебя смерти Артура. Так что я уважил всю твою семью, и грех тебе, Стервятник, на меня обижаться.
…Посмотреть в глаза… Просто глянуть – и двинуть пальцем. И все закончится. И можно уходить. И забыть…
Человек обычно чувствует опасность, такое уж он животное. Наверно, потому и выжили волосатые предки в первобытных лесах, что чуйка у них была лучше, чем у тех, кто на них охотился. Но Барбридж все-таки пересилил внутренний голос и поднял глаза.
И увидел Зону.
Но не серый туман, что плавал в глазах живых