Другая жизнь…. Elena Ya
больше жизни, больше смерти, больше Бога. Но был у них враг лютый – Миклош. Желал он сделать Грету своей женой. Много разных козней строил он Яношу. Но слаб был Миклош, чтобы побороть любовь Яноша и Греты. Озлобился он, гнев и ярость овладели его разумом. И тогда решился он… Заманил Миклош Яноша и Грету обманом в далёкую и холодную долину, где царствовала пустота, и от скорбного безумия своего пронзил он копьём их любящие сердца. Медленно, всё так же держа друг друга в объятиях, смотря в не угасающие глаза друг друга, полные любви и нежности, Янош и Грета опустились на колени и пали ниц перед убийцей. Но опять Миклош оказался слабее. Смертельное копьё, поразившее сердца, навечно соединило их. И заснули Янош и Грета вечным сном влюблённых. А Миклош, увидев мёртвое тело Греты, вдруг опомнился и завопил, запричитал над ней. Слёзы горячие и кровавые сбегали с ослепших глаз Миклоша, падали на бездыханные, недвижимые тела. И вдруг, вновь ожили страстные сердца, забились, заклокотали. И вспорхнули души влюблённых в небеса, держась за руки и кружась в воздухе, а Миклош стоял на коленях и лил кровавые слёзы, пока не истлел и не рассыпался. А на месте том выросло деревце: ствол тоненький, согнутый к земле, будто в немом поклоне, а листья все сухие и красные, будто слёзы кровавые. И до сих пор по ночам то деревце качается и стонет, а листья его медленно опадают… Где-то в долине Снов… Там, где спят влюблённые.
***
"Так хочется, чтобы это было со мной… А иногда мне кажется, что это уже было…"
Вообще, Она всегда была страстной личностью. Она просто могла обидеть человека, не видя в этом своей вины. Иногда её эмоции были способны затмить разум, и тогда всё, что было у неё на уме, она выплёскивала на свою "жертву". Порой Она была даже жестока. В ней не было ни капли дипломатичности, но Она это старательно скрывала. О том, чтобы пойти на компромисс – не было и речи. Хотя, иногда ей приходилось это делать, но с огромной неохотой и презрением к себе. Но всё же после каждой такой "откровенности" приходило ужасное время раскаивания. Она пыталась проанализировать событие. Она очень мучилась после каждого такого разговора. Она знала, что обидела человека, но признать свою вину открыто для себя было сверх сил. Но сдерживаться было тоже невыносимо. Одним словом, Она высказывала о человеке всё, что думала, а после – ругала сама себя, злилась на свой язык, порой даже ненавидела себя. Что же можно сказать – бывает! …
"О, как я люблю перевоплощаться! Меняя свой образ, я меняю свою жизнь. Я обожаю бывать в чужой шкуре, испытывать чужие чувства, жить чужой, неизведанной жизнью, пить из покалеченных судеб ту энергию, которую придавала разлука. Я люблю страдать за своих героинь, я люблю быть беззащитной, слабой жертвой. Хотя мои немногочисленные друзья были другого мнения: для них я была синонимом силы и власти. Во мне будто уживались несколько личностей, каждая со своими эмоциями, со своим темпераментом, со своим характером, и даже со своими привычками".
Сейчас ею вновь овладела новая личность. Другое мышление, другие чувства. Тристана, несуществующий