Слева от солнца. Олег Раин
соя кругом, чай в пакетиках с краской напополам, мед искусственный, – Семеныч управился с первым яйцом и взял помидор. – Это ж ни поесть, ни попить! У тебя вот раньше одеколон стоял, и где он теперь?
– Дезодорант есть.
– Ага, за сто рубликов пузырек! Зачем он такой нужен?
– А ты не пей, ты мажься.
– Если я помажусь, мне еще хуже станет! – Семеныч жизнерадостно засмеялся, и Нюська охотно ему подхихикнула. Глядя на них, Генка тоже заулыбался.
– А где тут у вас автостанция? – спросил он. И не кого-то конкретно, а всех разом. Здесь это, судя по всему, было нормой. – Мне до Соболевки надо.
– До Соболевки? – Семеныч прищурился, отчего лохматые его брови сошлись на переносице, сделав старика похожим на филина.
– До Соболевки седьмой автобус ходит, – опередила старика буфетчица. – Прямо здесь за вокзалом и останавливается.
– Здорово! – обрадовался Генка.
– Только он редко ходит. Через день, что ли?
Похожий на филина Семеныч покачал головой.
– Уже и не через день. Ныне лето, значит, в понедельник и четверг. А седни у нас вторник.
– Пешком тебе, парень надо, – посоветовала Нюська. – Не ждать же автобуса.
– А далеко это? – настроение у Генки на пару делений опустилось.
– Да километров десять будет, – раздумчиво протянул Семеныч и жилистой ладонью отер рот. – А может и все шешнацать.
– Чего шестнадцать-то! Не пугай парня. – Нюська фыркнула. – Километров семь-восемь, не больше.
– Это она нам с тобой, а? – Семеныч усмешливо кивнул в сторону буфетчицы. – Небось, ни разу пешком не хаживала, а туда же – советует!
– Зачем мне пешком? Меня кавалеры на мотоциклах возят.
– Во-во! На мотоциклах. А я тут все своими ходулями перемерил. И до Соболевки хаживал, и до Северухи. Там же речка – Турузбаевка, а тут, значит, Кумарья. – Старик ребром ладони прочертил на столе невидимые линии. – Вот туда и гоняли на рыбалку. Сейчас, конечно, не то, а раньше и поудить можно было, и сеть раскинуть. Клевало хоть на хлеб, хоть даже на голый крючок!
– Ага, скажешь, – на голый крючок! – хмыкнула Нюська.
– Это вы, девки, на голый крючок вовек не клюнете, а рыба – она, небось, поглупее будет. Так что ловили и за жабры, и за хвост. Вода ж прозрачная была, сами выбирали, кого подсекать…
– Ты, парень, меня послушай, – перехватила инициативу Нюська. – Как выйдешь с вокзала, сразу сворачивай направо. Да тут у нас всего две дороги, не перепутаешь. Сначала вдоль железнодорожного полотна, а после она налево идет.
– А про мостик-то не сказала! – ревниво возмутился Семеныч. Ему тоже хотелось быть наставником и проводником.
– Мостик он сам увидит, разберется… – Нюська высвободила из-под груди руку и тоже зачертила по прилавку. – Там у нас овражек, а через него мост деревянный, – вот после него и начинается главная дорога.
– Шоссе,