Многогранники. Наталья Способина
Юлькина бабушка так строила свою речь, что разговаривать с ней было сложно. Спасала Романа только ее безупречная дикция и еще то, что она говорила довольно медленно. Иначе он бы и половину из ее речи не понимал. Очевидно, актриса и в самом деле бывшей не бывает, как сказала когда-то Юла.
– Ну, извольте отнести в опочивальню.
Роман не смог сдержать улыбки и, сбросив ботинки, потащил Юлу по длинному коридору. Стоило уложить Юлу на кровать, как она ухватила его за руку и сонно пробормотала:
– Ромусик, ты же останешься?
– Конечно, – соврал Роман, невольно поморщившись от прозвища, которое порой проскальзывало у Юлы в моменты игривости.
Он укрыл Юльку теплым пледом, зажег лампу на прикроватной тумбочке и, погладив девушку по светлым cпутанным волосам, вышел из комнаты, тихонько прикрыв дверь.
Сейчас последний рывок до дома и можно будет наконец отдохнуть. День рождения пережили, отец порадовался. Теперь его, Романа, совесть чиста. В прихожей Роман достал из кармана мобильник и посмотрел на экран. «2:18». И ни одного пропущенного. А он до последнего надеялся, что мать позвонит.
Из кухни раздался голос Жанны Эдуардовны:
– Роман, почему бы нам не выпить кофе? Вы выглядите так, будто он вам не помешает.
– С удовольствием, – откликнулся Роман и снял надетый было ботинок.
В уютной кухне пахло апельсинами и цикорием. Жанна Эдуардовна колдовала над туркой.
– Да вы садитесь, садитесь. Давайте без церемоний, – махнула она в сторону диванчика, потому что воспитанный мужчина не вправе сесть, если женщина стоит. – И как ваш праздник?
– Без жертв, – улыбнулся Роман, опускаясь на диванчик. Бабушка Юлы ему необъяснимо нравилась.
– Это славно. А позвольте спросить, отчего вы трезвы как стеклышко? В ваши-то юные годы прийти в таком виде с собственного совершеннолетия просто неприлично!
– Знаете, вы антибабушка, – поделился наблюдением Роман. – Бабушка наоборот.
– Квазибабушка, – приняла подачу Жанна Эдуардовна. – Ну же. Найдете синоним?
Роман со стоном опустил голову на сложенные на столешнице руки и невнятно пробормотал:
– Псевдо? Хотя я не уверен.
– Получилось. Еще можно сказать «лже-».
– Пожалейте меня, Жанна Эдуардовна. Я, как вы выразились в прошлый раз, постигаю эту науку неустанно, неусыпно и… как там было еще?
Запах свежесваренного кофе заставил его поднять голову.
– Но говорите вы уже намного лучше, – заметила старая леди. – Как вам живется здесь?
Роман вздохнул и сжал переносицу. Жутко хотелось снять линзы.
– Скучаю, – наконец признался он. – Думал, будет проще. Сегодня проиграл викторину по старым советским фильмам.
– Ну, это позор, Роман Львович! Cущий позор.
– Знаю, но увы.
– А как отец? – сменила тему Жанна Эдуардовна, отпив кофе из маленькой фарфоровой чашки.
– Не знаю, –