Любовь тоже убивает. Стас Канин
с Николаем, но это не из-за любви, а для пользы семьи и Сюзанны.
– Вот это поворот. Жена трахается с другим мужиком и это, оказывается, во благо семьи.
– А ты не заметил, что мы стали жить лучше, что у нас появились свободные деньги. Может это ты стал больше зарабатывать? Не заметил, что наша дочь счастлива, и её снова и снова приглашают сниматься. Думаешь это просто так!?
– Конечно не просто так, – язвительно ответил Валера, – ты же святая, приносишь себя в жертву ради семьи. Со мной не спишь тоже ради этого?
– Да как можно с тобой спать? Ты же ленивый тюлень – то у тебя футбол, то устал от чего-то, то голова болит, то спину скрутило. Ты хоть раз попытался взять меня силой, зацеловать до смерти? Всё ждёшь, что я скажу – давай. Тебе же в радость, что я последнее время не пристаю, спишь себе спокойненько, своими делами занимаешься, порнушку иногда смотришь. Я и не трогаю, зачем мешать. И не смей после этого обвинять меня в измене. Сам виноват.
– Тогда давай разводиться.
– А вот и нет, милый! Я выходила замуж не для того, чтобы разводиться. У нас дочь, и я не хочу, чтобы она росла без отца. Я жизнь отдам, чтобы ей было хорошо, чтобы она продолжала быть счастливой. И тебе не позволю разрушить всё то, что я построила.
– А как же любовь? Её уже нет?
– Я что сказала, что разлюбила тебя?
– Нет.
– Валер, если всё только в том, что мы стали меньше трахаться – не проблема, ты получишь столько сколько хочешь, одно условие – забудь о Николае. Он для меня никто, пустое место, просто человек, от которого зависит будущее Сюзанны. И если для этого нужно всего лишь пару раз в неделю раздвинуть ноги, то что здесь такого. Я ведь не люблю его. Представь, что это просто работа.
– Мне бы такую работу.
– Не справишься, – с улыбкой произнесла Ира, почувствовав, что муж почти сдался. – Пойдём, я покажу тебе пару новых приёмчиков.
И он пошёл, безропотно, как одурманенный, так и не поняв, что его просто развели. Ему не хотелось больше ни о чём думать, лишь бы это повторялось снова и снова. Ира знала своего мужа и тонко чувствовала за какие ниточки нужно дёргать, отдавалась страстно, без остатка, и невозможно было уличить её в притворстве. Но она то знала, что претворяется, что всё сказанное выше лишь красивые слова, на самом деле ей нравилось трахаться с Николаем, ей льстило это. Любовь была это или влюблённость? Какая разница. Она получала то, что хотела.
Этот странный любовный треугольник просуществовал очень долго. Его расколола не иссякшая страсть, не душевная и физическая усталость, а время.
История началась, когда Сюзанне исполнилось пять лет, а закончилась, когда на её двадцатипятилетие она получила в подарок от таинственного незнакомца ключи от квартиры, к которым прилагался пакет со всеми юридическими бумагами на её имя.
– Мама – это какое-то сумасшествие. Я ничего не понимаю. На двадцать лет машина, теперь квартира. Ты можешь мне объяснить, что происходит? Я устала от этого.
– Тебе подарки не нравятся? – участливо спросила Ирина.
– Нет, мне не нравятся эти дурацкие