Век невинности. Эдит Уортон
Ньюлэндов и Ван-дер-Лайденов, висевшие в тяжелых рамах на темных стенах.
«Ах, как ваш дедушка Ачер любил покушать, дражайший Ньюлэнд! – сказал он, не отрывая взгляда от портрета полного, широкогрудого джентльмена в расцвете сил, на котором, помимо всего прочего, были голубой пиджак и широкий галстук. Он был изображен на фоне собственной усадьбы с белой колоннадой.
„Да-с, интересно, что бы сказал он по поводу всех этих иностранных браков!“
Так как миссис Ачер проигнорировала его попытку завести разговор о ее предках, мистер Джексон продолжал, взвешивая каждое слово: „Нет, она не присутствовала на балу.“
„Ах вот как! – протянула миссис Ачер таким тоном, словно хотела сказать: – Надо же, она поступила благородно!“
„А может, Бьюфорты с ней не знакомы“, – предположила Дженни не без некоторого злорадства.
Мистер Джексон сглотнул, как если бы он дегустировал разлитую в воздухе мадеру.
„Возможно, миссис Бьюфорт ее и не знает, но сам Бьюфорт с ней точно знаком: сегодня ее видели разгуливающей вместе с ним по Пятой Авеню, на виду у всего Нью-Йорка“.
„Мерси“, – прошептала миссис Ачер, которая по всей вероятности осознавала бесплодность всяких попыток подвергнуть анализу поступки иностранок и вписать их в рамки приличий.
„Интересно, что она надела среди бела дня – тюрбан или меховую шапку? – размышляла вслух Дженни. – Насколько мне известно, в Opera она явилась в синем бархатном платье без единой складочки, которое больше походило на ночную рубашку“.
„Дженни!“ – воскликнула миссис Ачер, и девушка покраснела, стараясь не уронить собственного достоинства.
„Во всяком случае, она проявила достаточно вкуса и такта, чтобы не ходить на этот бал“, – заметила миссис Ачер.
Справедливости ради, Ачер позволил себе снова вмешаться в разговор:
„Дело не во вкусе и не в такте, – заметил он. – Мэй говорила, что она собиралась появиться на балу, но потом раздумала, поскольку не была уверена, что достаточно хорошо одета…“
Миссис Ачер улыбнулась, ибо ее догадки подтвердились.
„Бедняжка Элен! – сказала она просто и добавила с состраданием: – Нам не следует забывать о том, что Медора Мэнсон дала ей эксцентричное воспитание. Что можно ожидать от девушки, которой позволяли рядиться в черный атлас? Помнится, именно в таком виде она явилась на выпускной бал…“
„Да, я и в самом деле помню этот прецедент!“ – заметил мистер Джексон и воскликнул: – Бедная девушка!» – тоном человека, наслаждающегося воспоминаниями и в то же время вполне осознающего, к чему все клонят.
«Странно, – заметила Дженни, – что она не сменила это бездарное имя Элен. Я непременно переделала бы его на Элейн».
Девушка обвела глазами сидящих за столом, чтобы убедиться, что слова ее произвели должный эффект.
Но брат ее засмеялся.
«Почему Элейн?» – спросил он сквозь смех.
«Ну, не знаю… Оно больше