Проблемы безумно богатых азиатов. Кевин Кван
«Христианская община» для трехсот своих самых близких подруг в роскошном большом зале отеля «Фуллертон». Приглашение на это мероприятие считалось очень желанным среди определенной части сингапурского общества независимо от религиозной принадлежности, так как его одобряла старая гвардия (в поле зрения не наблюдалось ни одного индонезийца китайского происхождения или материкового китайца), да и еда была божественной – Розалинда привлекала личных поваров, которые прямо в кухне отеля готовили огромный фуршет, состоящий из самых аппетитных сингапурских блюд. Самое главное – эта библейская вакханалия была совершенно бесплатной благодаря щедрости Розалинды, хотя гостей просили внести что-то в корзину пожертвований[14] сразу после заключительной молитвы.
Стратегически выбрав ближайший к буфету стол, Дейзи Фу вздохнула, глядя на Араминту Ли, стоявшую в очереди за лапшой ми сиам[15].
– Ай-я, это же Араминта! – воскликнула Дейзи и добавила на южноминьском: – Как постарела!
– Она не выглядит старой. На ней просто ни грамма косметики, вот и все. Такой типаж супермоделей, которые без макияжа выглядят как серые мышки, – возразила Надин Шоу, пододвигая к себе дымящуюся миску лапши ми ребус[16] и принимаясь за еду.
Элинор Янг, поливая жареную лапшу маслом чили, сказала:
– Не в этом дело. Раньше я наблюдала, как Араминта плавает в Черчилль-клубе, и она прекрасно выглядела без макияжа, даже когда вся мокрая выходила из бассейна. Просто лицо поменялось. У нее одно из тех лиц, которые некрасиво стареют, и я всегда это знала. Сколько ей сейчас – двадцать семь, двадцать восемь? Для нее все кончено, лах![17]
В этот момент к столу подошли Лорена Лим и Кэрол Тай с тарелками, на которых опасно высились пирамиды всякой снеди.
– Подожди-ка… кто некрасиво стареет? – нетерпеливо спросила Лорена.
– Араминта Ли. Вон она, за тем столом со всеми прочими Ху. Разве она не выглядит измученной? – сказала Надин.
– Аламак, прикуси язык, Надин! Разве ты не знала, что у нее только что был выкидыш? – прошептала Кэрол.
Все посмотрели на Кэрол, разинув рот.
– Опять? Шутишь? Кто тебе сказал, лах? – спросила Дейзи, не переставая жевать лапшу.
– Кто же еще? Китти, лор[18]. Китти и Араминта сейчас лучшие подруги, и после последнего выкидыша та много времени проводила в доме Китти, играя с Жизель. Араминта просто убита горем.
– И часто ты видишься с Китти и Жизель? – спросила Лорена.
Ее удивило, что Кэрол могла взять и простить бывшую невестку, изменявшую ее сыну Бернарду со старпером, которого подцепила на похоронах мужа Кэрол, и устроившую ожесточенную битву за развод и опеку над дочкой. (Разумеется, Китти повезло, что Кэрол ненавидела новый образ жизни сына – йогу и «нелепую диету юрского периода», которую считала сатанинской.)
– Я навещаю Китти по крайней мере раз в неделю, и Жизель ходит со мной в церковь каждое воскресенье, – гордо сообщила Кэрол.
– Нормально
Большинство гостей оставляли по пять или десять долларов, кроме миссис Ли Юнчэн, которая не оставляла ничего. «Я перевожу все свои пожертвования через семейный фонд Ли», – всегда говорила она. –