Судьба убийцы. Робин Хобб
было ошибкой. Он резко вскрикнул и упал на колени. А я в этот миг ощутил, как Сила ударила сквозь меня, молниеносно, словно змея. Лант схватился за шрам на месте раны, нанесенной калсидийскими наемниками. Она давно срослась; с виду казалось, что полностью зажила. Но краткое прикосновение сказало мне, что его телу еще оставалось много работы, а еще – что одно ребро срослось криво и челюсть в одном месте немного гноилась, до сих пор причиняя ему боль. И все это уже исправлено и исцелилось, если только можно назвать исцелением такое грубое вмешательство. Я радостно рухнул на него.
Лант застонал. Я попытался скатиться с него, но сил не было.
Персивиранс вызвался:
– Господин, я помогу вам!
– Не трогай… – начал я, но он уже наклонился и взял меня за руку.
Его крик был еще пронзительнее; голос юноши вновь зазвучал по-детски визгливо. Он повалился на бок и дважды всхлипнул, прежде чем смог совладать с болью. Я сумел-таки откатиться от них обоих. Лант лежал не шевелясь.
– Что случилось? – Голос Янтарь едва не срывался на крик. – На нас напали? Фитц? Фитц, где ты?
– Я здесь! Опасности нет. Это Сила… Я коснулся Ланта. И Пера.
– Что?
– Он… Сила что-то сделала с моей раной. Она снова кровоточит. Мое плечо… – сдавленным голосом произнес Персивиранс.
Ну конечно. Так и должно было быть. Но это быстро прекратится. Трудно было пошевелить языком. Я лежал и смотрел в потолок, который изображал небо. По лазури плыли мастерски нарисованные пушистые облака.
Я приподнял голову и сумел-таки объяснить:
– Это не кровь, Пер. Просто влага. Глубоко в ране остался клок ткани и медленно гнил. Надо было, чтобы он вышел наружу вместе с гноем. Вот он и вышел, а рана снова закрылась. Теперь она полностью зажила.
Сказав это, я снова распластался на полу и стал смотреть, как прекрасная комната кружится вокруг меня. Если закрыть глаза, она вертелась быстрее. Если открыть – расписанные деревьями стены покачивались. Я услышал, как Лант перекатился на живот и встал.
Он присел на корточки рядом с Пером и мягко сказал:
– Ну-ка, давай поглядим, что с тобой.
– На свои раны тоже посмотри, – пробормотал я. Потом перевел взгляд, увидел, что Спарк стоит надо мной, и крикнул: – Нет! Не прикасайся ко мне. Это от меня не зависит…
– Давай я помогу ему, – тихо сказала Янтарь.
Сделав два несмелых шага, она очутилась надо мной.
Я спрятал кисти рук под жилетом:
– Нет! Тебе больше всех прочих нельзя прикасаться ко мне!
Она грациозно присела рядом, но на корточки опустился уже мой Шут, а никакая не Янтарь.
Голосом, полным печали, он промолвил:
– Неужели ты боишься исцелить во мне то, чего не желаешь, Фитц?
Комната по-прежнему кружилась, и я был слишком обессилен, чтобы утаивать что-то от него.
– Я боюсь, что, если ты коснешься меня, Сила пройдет сквозь меня, как меч сквозь тело. Если она сможет, то вернет тебе зрение. И ей все равно, чего