Сады Маргариты. Серия «Рандеву». Книга первая. Юрий Дмитриевич Бердников

      Здесь правил не дано: вчера ль плыла

      в темнеющем пруду кувшинкой?

      Но жёсткость прорезается крыла,

      и штрих судьбы – как охра на суглинке.

      Я терпелив. В сиянье долгом дня

      пишу портрет. И если станешь птицей,

      возьми с собой палящий жар огня,

      что отсветом любви – на лицах.

      Гул турбин над забвенья рекой —

      что не канет в холодную Лету?

      Ты пришла, как из детства, босой

      в мир, который зовётся планетой.

      Ты пришла, разомкнув тесный круг

      наставлений и отчих заветов.

      И кольцо твоих девичьих рук —

      как венок озарений поэта.

      Твой приход – как начало весны,

      яркий всполох цветенья каштанов,

      в сонной жизни – пролог новизны,

      опрокинувший прежние планы,

      словно зыбкий, дрожащий полёт

      над незримой волной ощущений,

      тень давно позабытых невзгод,

      ожидание новых свершений.

      Вообрази, что небо – без звёзд,

      что солнце безжалостное над равниной,

      что мир беспредельно ясен и прост —

      так это и есть разлука с любимой.

      Кругами ада – любовь кончалась.

      Кругами ада – так начиналась.

      Кругами ада – у губ причала.

      Кругами ада – чтоб всё сначала!

      Как странно, когда за последней чертою

      профиль любимой вдруг узнаю…

      я с детства воздушные замки не строю,

      но милая, так крепостей не сдают.

      Твоей души я не затронул,

      но сам не обошёл углов —

      как дерево, завесься кроной,

      чтоб не задел твоих основ.

      Замкнись в себе, чтобы не ранил

      и ненароком не обжёг,

      чтоб зря не тратила рыданий,

      едва начав играть пролог…

      В этом маскараде я совсем случайно.

      Средь шутов и пьяниц, рыцарей и дам.

      Что мне их наряды? Что гитар бренчанье?

      По давно забытым я иду следам.

      Мимо перепутий. Выбирать не властен.

      Я иду пустыней. Слышу звон копыт.

      Под ногами пепел отгоревшей страсти

      отблески пожаров ревностно хранит.

      Что ищу в тревогах? В смутах междуцарствий?

      Чем смогу себя я в мире утвердить?

      Что найти пытаюсь на дорогах странствий?

      И зачем мне сердце в рубище рядить?

      Зал – битком. На сцене – Гамлет.

      Снова: быть или не быть?

      Разве всё, что в вечность канет,

      можно в камень обратить?

      Нет,