В лучах мерцающей луны. Эдит Уортон
пока тот не закончит дневной нормы своего писания.
– Пишет? Чушь! Что он пишет? Он приучает тебя думать, что он пишет, моя дорогая; вот что он делает: заботится об алиби. Ты еще будешь сомневаться, что он просто сидит и почитывает «Le Rire»?[7] Пойдем проверим.
Но Сюзи была непреклонна:
– Он прочитал мне первую главу – просто замечательно. Это философский роман, – знаешь, очень похоже на историю Мáрия[8].
– О да, знаю! – ответил Стреффорд с дурацким смехом.
Она покраснела, как ребенок.
– Дурень ты, Стреффи. Ты забыл, что мы с Ником не нуждаемся ни в каких алиби. Мы избавились от всяческого лицемерия, условившись, что дадим друг другу свободу, когда кто-то из нас захочет перемены. Мы поженились не для того, чтобы шпионить, лгать и мучить друг друга; мы объединились ко взаимной выгоде.
– Понимаю; это ваш капитал. Но как ты можешь быть уверена, что, когда Ник захочет перемены, ты примиришься с этим?
Подобное тайное сомнение терзало Сюзи; она часто задавалась вопросом, не терзает ли такое же сомнение и Ника.
– Надеюсь, у меня достанет здравого смысла… – начала она.
– О, конечно: здравый смысл – прекрасный аргумент в ссоре.
Это проницательное замечание привело ее в замешательство, и она сказала слегка раздраженно:
– А что ты сделал бы, если бы женился?.. И потише, Стреффи! Запрещаю тебе так кричать… вон, все гондолы останавливаются, чтобы поглазеть на нас!
– Что я могу сделать? – Он качался взад и вперед в кресле. – «Если женишься», – говорит она. – «Стреффи, что ты решил делать, если вдруг сойдешь с ума?»
– Ничего похожего я не говорила. Если твой дядя и твой двоюродный брат умрут, ты завтра же женишься, придется, сам знаешь.
– О, теперь ты говоришь дело. – Он скрестил свои длинные руки на груди и наклонился над балюстрадой, глядя вниз на сумрачную рябь, окрашенную пожаром заката. – В таком случае я бы сказал: «Сюзан, дорогая… Сюзан… теперь, когда, благодаря милостивому вмешательству Провидения, ты занесена в качестве графини Олтрингемской в книгу пэров Великобритании и в качестве баронессы Денстервильской и д’Эмбле в книгу пэров Ирландии и Шотландии, будь добра, запомни, что ты член одного из самых древних родов Соединенного Королевства – чтобы в этом не усомнились».
Сюзи засмеялась:
– Мы знаем, что означают подобные предостережения! Мне жаль мою тезку.
Он развернулся и быстро взглянул на нее неприятно моргающими глазами:
– Разве есть в мире другая женщина по имени Сюзан?
– Надеюсь, есть, если имя имеет значение. Даже если Ник бросит меня, не рассчитывай на меня в своих планах. Слишком часто я видела, чтó из этого получается на практике.
– Что ж, насколько мне известно, в Олтрингеме все в добром здравии. – Он