Загадка исчезнувшего друга. Антон Иванов
изрек Роман Иванович, и они, семеня, тронулись в путь.
В это время по коридору шли директор две тысячи первой школы, Михаил Петрович, и его доблестный заместитель по хозяйственной части, Арсений Владимирович. Увидав причудливую процессию, оба остановились.
– Роман Иванович! – в полном недоумении воззрился директор школы на полусогнутого литератора. – Что с вами? Радикулит?
– Стул, – прохрипел учитель.
– Стул мы видим, – мигом оценил обстановку бывший кадровый офицер Арсений Владимирович. – Но зачем вам понадобилось его на спине носить?
– Он прилип, – пояснила Моя Длина.
– Совсем прилип, – добавил Марат Ахметов. – Не оторвешь. Можете сами попробовать.
– А ну, – отодвинул Мою Длину доблестный заместитель директора.
Он дернул за стул. Роман Иванович покачнулся. Брюки предательски затрещали.
– Осторожней! – в последний момент подхватил литератора Ахметов. – Вы же его так уроните.
– Не отлипает, Петрович, – обратился к своему непосредственному начальнику Арсений Владимирович.
– Дела-а, – поскреб пятерней затылок директор. – Где ж ты, Роман Иванович, такой стул зловредный нашел?
– В кабинете химии, – по-детски обиженным тоном пробасил литератор. – Помогите мне сесть. Спина устала.
И он с помощью Школьниковой и Ахметова опустился все на тот же злополучный стул, который, можно сказать, уже почти стал его неотъемлемой частью.
– Роман Иванович, а если и впрямь к телу прилипнет? – вновь предостерегла Школьникова.
– Раз до сих пор не прилип, то, может, вообще не прилипнет, – обреченно махнул рукой литератор.
– Если стул из химического, то можешь и прилипнуть, – возразил Арсений Владимирович. – Наверное, Алевтина Борисовна что-нибудь пролила.
– Случайно, – выразительно косясь на Ахметова и Мою Длину, счел своим долгом добавить директор школы.
– Вот и Пашков то же самое говорит, – вспомнились Лешкины слова Ахметову.
– Пашков? – мигом насторожились директор и заместитель директора. – Опять эти «бешники».
– Пашков ни при чем, – тут же вступилась Школьникова.
– Он всегда ни при чем, – с сомнением покачал головой Арсений Владимирович.
Уж ему-то, а впрочем, и всем в две тысячи первой было известно: Лешкину голову чуть ли не с первого класса переполняли заманчивые, но очень рискованные замыслы. Перед тем как осуществить их, Лешка производил скрупулезные расчеты, благодаря которым все должно было пройти без сучка и задоринки. Однако неумолимая жизнь вносила свои поправки. В результате от Лешкиных экспериментов страдали ни в чем не повинные учителя и ученики родной школы, а порой и жители Сухаревской площади и окрестностей.
Именно благодаря Лешке не так давно рухнула стена в директорском кабинете. Напрочь забились стоки бассейна, в который питомцев две тысячи первой возили сдавать зачеты по плаванию. Пострадал лимузин