Тени Авалона. Алексей Олейников
бросил ему веревку:
– Пойдем ловить твоего оленя.
– Моего?
– Твоего помощника, твоего оленя, дух бубна, – объяснил Мяндаш. – Какой ты шаман без бубна?
Мяндаш пошел к стаду широким шагом, Арвет двинулся следом. Ловил он оленей, было дело, но давно. А ну как не поймает, что тогда?
– Рыжий зверь приходил, спрашивал, как ты, – сказал человек-олень, понемногу ускоряя шаг. – Я прогнал его, он моих оленей пугает. Сказал, что ты вернешься, когда время придет.
– А когда оно придет? – Арвет покачал веревку в руке. Кажется, правильно.
– Поймаешь оленя, поглядим, – сказал Мяндаш. – Ищи его!
Мяндаш разогнался, скакнул вперед не по-человечьи далеко, сшибся рогами с огромным оленем – красавцем с белой грудью. Олени разбежались в стороны, рванулись по широкому кругу. Арвет побежал к стаду, где сразу приметил белого оленя, молодого и сильного. Тот скосил умный глаз и рванулся прочь, забился в самую середину. Арвет только зря веревку бросал.
Второй бросок – и тоже впустую.
Арвет терпеливо смотал веревку, двинулся вперед. Он вспомнил одну сказку Элвы.
– Ты куда, олень, убегаешь? – спросил он. – Разве хорошо тебе здесь? Пойдем со мной, олень. Я тебя водой напою, вкусной соли дам, шерсть расчешу. Есть у меня гребень деревянный – у него зубец широкий да гребень костяной с зубцом почаще, да третий гребень, железный, а зубцов у него – что волос на твоей шкуре.
Олень слушал, прядал ухом и переступал с ноги на ногу, готовый броситься бежать.
Арвет шел и говорил. Не слышал он, как Мяндаш с вожаком стада силами меряется, не видел он оленьего моря, волнующегося вокруг, сотрясающего тундру слитным топотом тысяч копыт.
– Деревянным гребнем тебе шерсть расчешу, – Арвет подступал все ближе. – Костяным – подшерсток распушу. А железным гребнем тень твою зацеплю, закручу, не выпущу. Скачи, топчи ягель – не вырвешься.
Олень всхрапнул, прыгнул в сторону, но веревка обвилась вкруг его рогов, и Арвет рывком пригнул его голову к земле, одновременно наматывая веревку на локоть. Так все ближе он подступал к оленю, а потом повалил его на бок.
Мяндаш сидел у шатра, скрестив руки, и только кивнул, когда увидел, что Арвет ведет за собой оленя.
– Как назовешь?
Олень шумно дышал, выбрасывая облачка пара из ноздрей.
Юноша взялся за мохнатую холку, почувствовал, как под рукой дрожит и бьется вена, по которой мощное оленье сердце гнало кровь. Погладил по серебристой шерсти:
– Имя ему Зарница, он быстрый и яркий.
– А ведь не догорел ты в Сайво-озере, – задумчиво сказал человек-олень. – Шаман – и не шаман, саам – не саам. Заведет тебя твоя дорога далеко, куда дальше, чем думаешь.
Он протянул Арвету нож буи-ко.
«Не утонул, не потерялся», – обрадовался юноша.
– Хорошо, что ты его донес. И он не оставит тебя, где бы ты ни был. Эх, люди, поделили мир неделимый, – человек-олень легко поднялся. – Раскололи на две половины: было одно счастье – стало два несчастья. И там плохо, и тут нехорошо.
– О чем ты?
– Сам