ДААРИЯ. ГЕОРГИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ ГРАНКОРД
всегда всех так угощаете? – улыбнулась девушка.
– Не всегда и не всех, – улыбнулся в ответ я, – а только тех, кто мне нравится,– сказал и удивился про себя не столько смелости фразы, сколько появившемуся ощущению отсутствия привычных между незнакомыми людьми барьеров и скованности, словно знал эту девушку уже целую вечность.
– Меня Георгий зовут, а вас?
– Дарья. Можно просто Даша, так мне ближе, – ответила моя спутница. – А вы, Георгий, в Архангельск едете?
– Нет, дальше. В Архангельске пересяду на местный транспорт и поеду еще севернее, в вашу поморскую глушь.
Я не случайно сказал "вашу", так как с первого взгляда на Дашу понял, что она с Севера и едет, вероятно, домой. Между тем, мой ответ заинтересовал девушку, она оживилась, на щеках заиграл легкий румянец.
– Вот как? Любопытно. На геолога или рыбака и охотника вы не похожи, а места-то у нас суровые, да и люд особый. Что ведет вас, Георгий, в наши края? – спросила Даша спокойным тоном, в котором я уловил какое-то скрытое напряжение, или, может, мне это только показалось?…
– Зов сердца, зов Предков…то, что трудно объяснить словами. Север – это наша с вами Родина, Даша, мы ведь оттуда, белые люди, говорящие по-русски и любящие Россию. Даария влечет к себе своих детей! Не знаю, понимаете ли вы меня?
Лицо Даши посерьезнело. Глаза засияли стальным блеском архангельских снегов и вся она словно превратилась в Великую Жрицу, служительницу Истины, холодную и непобедимую.
– Я названа в честь нашей Родины, как же мне не знать этого, Георгий. Все свое детство я провела, окруженная рассказами и песнями о Ней и наших Предках. Они ведь были великими, Георгий, вы знаете это?
И дальше между нами начался один из тех странных разговоров, которые трудно было представить заранее, трудно было даже надеяться на то, что такое общение может произойти в реальности, ибо мистическим образом в лице Даши мне посчастливилось встретить прямого потомка тех, кого называли Великими Ариями, ведающими Истину.
Даша рассказывала о том, как их род живет уже много столетий в своей деревушке, соблюдая верность традициям Предков, но, тем не менее, не теряет связи с миром, даже напротив, с интересом взаимодействует с ним. Старшие в общине – а именно так, общинно, и живет деревня – обучают детей всем школьным предметам, давая детям гораздо больше, чем обычная средняя школа. К своему восемнадцатилетию такие дети имеют знания на уровне выпускников университетов, а по многим дисциплинам знают то, что превосходит знания современных ученых и попросту является недостижимым для последних уровнем. Кроме теоретического образования, они обладают практическими навыками по строительству и обустройству домов, разведению и уходу за домашними животными, травничеству, охоте и рыбной ловле, земледелию, пошиву одежды и кулинарии, воинскому искусству и многому другому. Таким образом, детей учат универсальным знаниям, чтобы они всё умели и всё могли, и в будущем не зависели бы от