Опасный обольститель. Кэрол Мортимер
поступить так, как она хочет? В конце концов, она целый год отчаянно стремилась к полной независимости и давно уже не юная девушка, краснеющая по любому поводу. Она герцогиня. Кто посмеет ее осуждать?
Но была и еще одна причина, по которой Женевьева просто не могла отказаться от предложения Бенедикта. Он мог подумать, что она трусливая и неуверенная в себе женщина. И потому, надменно посмотрев на него, проговорила:
– Нет, я не считаю это слишком смелым поступком. Но прежде нужно отпустить мою карету.
Голос ее прозвучал холодно и абсолютно спокойно.
– А свою служанку вы тоже отпустите? – несколько насмешливо поинтересовался Бенедикт Лукас.
По позвоночнику опять пробежал холодок. Почему он говорит так дерзко? Ни один посторонний мужчина не позволял по отношению к Женевьеве ничего подобного.
– Да, служанку тоже отпущу, – после секундного раздумья холодно ответила Женевьева.
– Мы можем спуститься к вашей карете вместе, не так ли? – предложил он, протянув руку.
Женевьева приняла ее. При этом на лице девушки не дрогнул ни один мускул. Они вместе спустились к ее карете, и Лукас отошел переговорить со своим кучером.
– Вы уверены, госпожа? – усомнилась служанка, когда Женевьева изложила ей свое приказание. Она впервые так чему-то удивлялась, так как успела разглядеть темноволосого прекрасного Люцифера, от которого так и веяло риском и опасностью, еще до того, как Женевьева сказала ей, что поедет домой в его карете.
– Я совершенно уверена, что поступаю правильно, – твердо сказала Женевьева, хотя на самом деле так не думала. Воспоминания об ужасном браке с Джошуа до сих пор были свежи в ее памяти.
Служанка растерялась.
– Я слышала такие жуткие истории об этом джентльмене, – проговорила она.
– Не нужно мне этого рассказывать. Я тоже наслышана о нем, ничего нового ты мне не сообщишь, Мэй.
А что, если все эти скандальные истории – правда? И даже если это так, что теперь делать? Ведь Люцифер бросил ей своеобразный вызов. «Бежать от него как можно дальше», – подсказывал внутренний голос.
Нет, ни за что на свете! Женевьеве не хотелось быть трусливой и нерешительной, какой она была в браке с Джошуа. Подумать только! В те годы она боялась собственной тени. Теперь же, после смерти мужа, когда все позади, нужно перестать бояться мужчин. Ведь до сих пор, стоит какому-нибудь джентльмену проявить к ней интерес, сердце сжимается от страха, начинает бить дрожь.
В конце концов, что он ей может сделать в карете? Средь бела дня?
– Вы действительно думаете, милорд, что поехать с вами вместе – удачная идея? – спросила Женевьева, уже садясь в его карету.
Бенедикт улыбнулся и вдруг задернул занавески. Она испуганно вздрогнула, небесно-голубые глаза расширились от удивления.
– Зачем вы это сделали? – Она старалась не выдать испуга.
– По-моему, солнце сегодня светит слишком… ярко? Вам не кажется? – усмехнулся он.
Женевьева