Игра на вес золота. Александр Костенко
Смоленского Главювелирторга, он собственно и контролировал отправку колонны. После того как машины покинули город, Галиев ещё некоторое время оставался в Смоленске. Известно, что в ночь на двадцать седьмое июля сорок первого года противник окончательно замкнул кольцо окружения наших 16 и 20 армий. Последние же подразделения Красной Армии покинули Смоленск в ночь на 29 июля. За исключением одного батальона 152 стрелковой дивизии. По имеющимся данным, генерал Галиев погиб при выходе из окружения в составе указанного подразделения. Далее – Глаголев Иван Тимофеевич, старший инкассатор Смоленского Главювелирторга, данных нет. Я хочу сказать, что с начала августа 1941 года и по настоящее время о нём ничего не известно. Официально – «пропал без вести». Гудков Сергей Владимирович, майор НКВД, до июля 1941 года – начальник Смоленского НКВД, ответственный за эвакуацию груза, по данным министерства обороны, с августа воевал в составе партизанского отряда «Дед», погиб в сентябре 1941-го. Каким ветром его туда занесло – пока неясно. Будем разбираться.
– Кто отвечал за груз от НКГБ? – генерал встал и стал неторопливо прохаживаться по кабинету.
– От нашей конторы колонну сопровождал капитан Пустовалов Иван Иванович. Он также пропал без вести, как следует из личного дела. Вот копия «Списка безвозвратных потерь командного и начальствующего состава 16 армии с 18 июля по 7 сентября 1941 года», входящий номер 08072, – достала я листок в пластиковом файле. – Запись за номером 29 – «капитан НКГБ Пустовалов И. И. пропал без вести», – я положила документ на стол генералу. – Интересная деталь: пропал он в июле 1941, а в сентябре того же года награждён орденом Боевого Красного Знамени «за выполнение особо важного задания командования и проявленные при этом мужество и героизм». Причём присутствуют и более поздние награждения. Второе «Боевое Знамя» – уже в июле 1942, и далее по списку вплоть до апреля 1945. Но это – по данным опять-таки наградного архива. В личном же деле, что любопытно, об этих награждениях тоже нет ни слова. Только стандартные записи. Окончил в 1933 году Высшую школу ОГПУ, далее – приказы о присвоении очередных званий вплоть до мая 1941, когда он получил звание «капитан», потом отметка о том, что «пропал без вести», и опять ничего нет до 15 апреля 1945 года. И, наконец, предпоследняя запись в личном деле – «…присвоено внеочередное специальное звание «полковник государственной безопасности», а 20 апреля того же года – последняя: «выбыл из списков части в связи со смертью».
– То есть, иными словами, по данным наградного отдела, в каждом конкретном случае награждался сотрудник, пропавший без вести? Или же он периодически выходил к своим, а потом опять пропадал? – уточнил генерал, удивлённо подняв брови.
– Не выходил, так как сведений об этом, даже со слов третьих лиц, в отделе кадров не зафиксировано. Из материалов его личного дела напрашивается однозначный вывод: весь этот период он постоянно числился «пропавшим без вести», – Суходольский закрыл папку с бумагами и положил её на стол. – Как