Зарисовки одной дамочки. Алена Некрасова
наша Лидия Сергеевна в Севастополь, на родину к своему милому, вить семейное гнездышко и превращать его «комок нервов» в «семейную мозоль». А Катя мучается теперь с молодой девицей Дарьей, которую ей подсунуло разрекламированное агентство.
Конечно, Катю понять можно, в прошлом работник МИДа, а ныне автор более 30 книг (в отличие от меня и Полины Катя – настоящий писатель). Она сочиняет женские романы так, словно пишет свою собственную жизнь. В одежде непритязательна, может отовариться как в бутиках «Hermes», так и на вещевых рынках. Из парфюмерии предпочитает тот же «Hermes» и «Chloe», очень любит грузинское вино (особенно «Хванчкара») и шампанское «Brut Imperial Moёt». Ее ежедневный наряд представляет собой спортивные штаны с широкой футболкой или теплой кофтой (в зависимости от сезона). Свои длинные волосы она любит зачесывать назад, завязывать узлом или заплетать в толстую косу.
А Дарья – еще тот «подарочек»: молодая девица лет двадцати с волосами, выкрашенными в жуткий лилово-желтый цвет, и пробивающимися в некоторых местах красными прядями, и манерами, оставляющими желать лучшего. И этот «ночной кошмар» пытается в меру своих способностей следить за домом (другими словами – убирать, стирать, готовить, гладить и ходить по магазинам).
О вкусах не спорят.
Заехал как-то ко мне в гости один мой знакомый. Петр – мужчина красивый, богатый, избалованный женским вниманием. Все это делает его капризным до невозможности.
– Ничего понять не могу, – жалуется он мне, присев на диван и ослабив узел галстука. – Ты мой вкус знаешь. Женщина должна быть не меньше метр семьдесят пять, ноги от ушей, блондинка, и ни грамма лишнего веса. Все гладенькое, упругое, упакованное в самые лучшие шмотки.
– Ты к чему клонишь? – спрашиваю его, разливая в чашечки кофе.
– Меня кто-то сглазил.
– Иди ты!
– Я влюбился. Влюбился так, что готов жениться. Хоть завтра.
Еще раз прошу повторить последние слова, так как Петр и семья – понятия несовместимые.
– Неужели ты встретил совершенство? – я мысленно начинаю воображать себе такую женщину и прихожу к выводу, что такой в природе просто не существует.
– Совершенство? – Петин голос срывается, как у подростка. – Ты шутишь! Она невысокого роста.
– Как? И даже плечиками до баскетбольной корзины не достает? – пытаюсь пошутить я.
Но Петя даже не слышит моего сарказма и продолжает:
– Полная, непропорциональная, слишком широкие бедра, волосы темные, короткие, подбородок висит, и зубы неровные.
Я очень хотела его подбодрить и сказать, что это еще не смертельно, но удержалась – мой друг чуть не плакал.
– Петь, и что? – осторожно интересуюсь я у него.
– Она не в моем вкусе! – он делает маленький глоток из чашечки, обжигается и морщится. – Но я хочу ее так, как ни одну другую женщину!
– Да-а-а, – тяну я, так как ничего