Невинная виновна. Часть первая. Фатма Ахмед кызы Набиева
но я не позволю тебе так взять и испортить мой комфорт в моём же доме, и эти слова вставь себе как ушные наколки!» Рамиз тоже не стерпел и наругался на неадекватную женщину: «Прекрати уже, молчи, оставь её в покое и дай ей уже слово сказать!» Сенубер обернулась к сыну: «И ты сюда смотри, не играй с моими нервами, я тебе так рот закрою, что сам себя забудешь! Ты мне будешь затыкать рот перед этой сиротой, которая только вчера приехала?» В этот сумбур объявился Малик: «Доброе утро всем, Айлын всё это время была со мной ханым». Стоило ему и хоть явиться, как Сенубер в очередной раз накричала на него: «Убирайся с моих глаз, тебя ещё не хватало чтобы мне рот затыкать! Теперь ещё решил скрыть весь её мусор? Мало здесь было героев-защитников, ещё и ты сюда припёрся немытый как ложка!» – Малику ничего не оставалось делать, кроме как опустить голову и молчать. Айлын Сенубер: «Просыпаться рано по утрам- это моя привычка, я просто решила выйти на улицу, чтобы подышать свежим воздухом, – из-за того, что Сенубер надругалась над несчастным стариком, Айлын была настолько переполнена ненавистью, что ей еле-еле удавалось сдерживать весь свой гнев за зубами. – Дядя Малик тоже проснулся, он хотел повидаться со своими близкими, и я вместе с ним пошла на кладбище. Я не хотела беспокоить вас по этому поводу, и ещё… я не гуляла, я пошла повидаться с родными дяди Малика». Дядя своей жене: «Даже не знаю, как твой рот до сих пор не высох, ни с того, ни с сего всё ещё продолжает трещать без умолку, видимо он у тебя существует своей отдельной жизнью. Постыдись бессовестная, ты как смеешь повышать голос на старшего? Ай бездушная ты, неужели ты не человек? – дядя обращается к племяннице. – Садись доченька, присаживайся, позавтракай вместе с нами, не обращай на неё внимания. Родные Малика всегда считались членами нашей семьи, да покоятся они с миром, ты всё правильно сделала доченька, Аллах очень рад твоему поступку. Если бы в каждом человеке была хоть капля искренности и ясности, как у тебя, то на этой земле был бы рай. Но нашей ханым не дано этого понять, она считает людьми только тех, кто идентичен ей самой на её же уровне, но что человечество возьмёт с таких людей? А у других что, ни совести, ни стыда, ни души, – недовольно посмотрел Хасан». Айлын дяде: «Ты сказал, что я могу довериться дяде Малику, поэтому я уже поела вместе с ним», – чтобы не обидеть дядю, она присела рядом с Рамизом, а Малик ушёл оттуда с угрюмым лицом. Как только Айлын присела, тут же встала со стула Сенубер и с полным презрением она обращается к мужу: «Да, так и есть, я принимаю лишь тех, кто подобен мне, тебе всё ясно?» Она вышла из комнаты, прямо как змея, когда ей наступают на хвост, но всё же каплю своего смертельного токсина она там оставила. Этим ядом были пропитаны все её необдуманные слова, которые она стравила на своих же родных, и нет её слова никого не убили, но тяжело подействовали на отца с сыном, ведь не зря Грибоедов говорил: «Злые языки намного страшнее пистолета!». Рамиз