Вечная империя. Вторая часть. Кирилл Стригин
экстаз. – По-настоящему свободный! Горная Чаша – наша! Ничто не помешает нам построить свое независимое королевство! Мы сделаем все, чтобы оно стало могущественным государством, держащим в страхе все окрестные народы!
Слова Корнелия потонули в оглушительном ликовании. Беленус поднял руку, призывая к молчанию.
– Наш уважаемый гость хорошо сказал, а главное… правдиво! Мы, жрецы, всегда говорили, что волки – священные животное, любимцы богов. Среди нашего народа и раньше встречались перевертыши. Конечно, они оборачивались в обычных волков, а не в этих грозных зверей… Некромаги ловили их и сразу же убивали. Они боялись их мощи и старались искоренить из нашего народа саму память о них. Но благодаря жрецам им это не удалось. Мы стойко выдержали все испытания, не меняя свои убеждения даже под чудовищными пытками и в итоге донесли до вас эту древнюю информацию богов.
– Верно говорит, – послышались голоса в толпе. – Без жрецов мы бы даже не знали о святости волков…
– И вот теперь боги разгневались на некромагов и послали к нам не простых перевертышей! – продолжал Беленус. – Они явились сюда, чтобы вместе с нами, жрецами, сокрушить некромагов! И мы это сделали! Большая часть долины свободна от ярма этих выродков!
Слова Беленуса были встречены не менее громкими криками радости, чем речь Корнелия. Жрец довольно усмехнулся и встал рядом с профессором. Его рот смеялся, но в глазах притаилась тщательно скрываемая угроза и обещание мести. Корнелий с удивлением осознал, что под личиной оголтелого фанатика скрывается хитрый и расчетливый ум. Беленус верно служил богини Айрис, но в тоже время не являлся ее безмозглым адептом, прущим напролом ради соблюдения внешних атрибутов культа. Когда надо, он умел отступить, проявить гибкость и даже извлечь пользу из, казалось, абсолютно проигрышной ситуации. Мрачное предчувствие подсказывало Корнелию, что ему еще не раз придется в этом убедиться.
***
Рем блаженно вытянул уставшие ноги и сладко потянулся. Теперь можно было расслабиться. Некромаги разбиты, Брианна осталась жива и даже над Беленусом одержана небольшая победа. И все же сон не шел к Рему. Ворочаясь на подстилке из сухих листьев, он всячески возвращался в памяти то к смерти Лукиана, то к ребенку Эремана. Искаженные от ужаса и боли глаза Лукиана сменялись в его сознании большими удивленными глазами младенца.
Не выдержав, Рем поднялся, натянул сапоги и зашагал вдоль деревьев. Все, кроме часовых, в лагере спали, и почти ничто не мешало Рему выполнить задуманное. С другой стороны, а стоило ли вообще это делать? Некромаги были их врагами и, то, что Рем собирался сейчас совершить выглядело самым настоящим предательством. С другой стороны, он никак не мог забыть маленькое и почти миниатюрное тельце, скрючившееся от ужаса и полного непонимания происходящего. Да и, положа руку на сердце, нельзя сказать, что Эреман с Тефи вызывали у него ненависть. С ним они обращались вполне сносно. Причем Рем был