Слёзы Графомана. Роман. Илья Смородин
разные вещи. Быть патриотом – это гордиться своей историей, своим государством, но не обязательно любить власть. Если она бестолковая, за что её любить? Настоящие патриоты критикуют, если, конечно, есть за что, а фальшивые высасывают из пальца факты, оправдывающие их сторону мнения.
Странное чувство, когда ты уже не ребёнок, но и не являешься взрослым. Это очень трудно объяснить, можно только понимать. Кроме Сани, у меня был ещё один кореш. Его звали Миша, а я называю Берлога. Это прозвище я дал ему давно, даже не помню когда, только отложилось в памяти, что тем самым я желал как-то подшутить над ним. Так это и привязалось. Здорово наблюдать, как наши общие знакомые удивлялись, когда я его так называл. Круто было видеть, что они в недоумении. А меня это очень забавляло. Значит, что у нас есть что-то своё, недоступное остальным. Этот человек меня тоже делает лучше. Он гений, правда. Иногда от его мыслей я охуеваю. Я не могу понять, как ему удаётся так толково формулировать мысли. Также я у него учусь характеру. Он сильный человек, который никому не позволит издеваться над собой. Мне этого не хватает, и Берлога своими примерами помогает компенсировать этот недостаток. Я безгранично счастлив, что мои близкие друзья со мной рядом в институте, пусть даже мы на разных факультетах. Это мне даёт определённую силу, благодаря которой легче совершать настоящие поступки. Да и вообще, я рад, что являюсь частью этого института, пусть даже никому не нужной и не заметной.
Безусловно, здесь попадаются безнадёжные уёбки, которые ни черта из себя не представляют. Они тупые, их мысли и поступки идиотские, хотя считают себя птицами высокого полёта. Это моя большая проблема. Эти люди лучше меня в английском, они, наверное, не зря едят свой хлеб, но в них нет даже намёка на талант. И это очень печально. Многие из них работают, получают неплохие бабки, кто-то даже умудряется ещё и успешно учиться. Я не работал и не хочу работать. Мне дают деньги родители, в основном мама и бабушки, и мне заебись. Конечно же, я хочу больше денег, но ничего для этого предпринимать не собираюсь. Сама учёба ничего сверхъестественного из себя не представляет. Ещё год назад я думал, когда только поступал, что мне пиздец, что это хвалённый всеми иняз, на котором основной аудиторией являются задроты. Но я был приятно удивлён, узнав, что здесь есть различные общественные группы, которые ярко выделяются и конфликтуют между собой. Есть три типа: обдроченные моралью (прилежные граждане, задроты), бестолковые уёбки (они что-то пытаются из себя высосать, насилуют своё воображение, но на деле никак не получается) и те, кто ни к первой, ни ко второй группе не относится.
Обстановка здесь не душевная. Мишаня на техфаке в семье, в сильном союзе. Пролетарии надёжно поддерживают и помогают друг другу, а мы – буржуа. У нас все летают высоко, каждый считает себя значимой фигурой, и, к сожалению, из-за этого отсутствует тепло, общий дух общества. Наш декан – настоящая русская