419. Уилл Фергюсон
шансу руки. Так он утешал себя, когда казалось, что из рук все уплывает.
Временами он подумывал, что неплохо бы потусить со спамерами, обменяться советами, знаниями поделиться. В конце концов, он ведь у одного спамера и первые «форматы» купил – пространную жалобу вдовы генерала Абачи[9], комически несуразную и бестолковую по композиции; впрочем, какое-никакое, а начало. После двух сотен попыток «формат» окупился: маленькая выплата от эдинбургского студента, будущего инженера, всего несколько тысяч фунтов, но хватило, чтоб удержаться на плаву.
Кажется, сто лет прошло. Уинстон помахал владельцу – еще чаю. Спамеры пили минералку и пиво, но Уинстон из другого теста. Лимонный чай, с имбирем.
Он подавил вздох, снова полистал – он составлял профили.
Город-миллионник, построен на болоте, на кочках, на островках, окутанных влажностью. Хуже места для метрополии не придумаешь, и однако вот вам Лагос. Город вопреки здравому смыслу. В мечтах Уинстон видел плавные города, где работа гладко шла по плану, не как в Лагосе – сплошной даш[10] и слоеный пирог уловок. Спамеры нетерпеливы – вот в чем их беда. И беда города – Лагос вечно торопится, вечно путается у себя под ногами. Поменьше бы суеты, побольше стратегического планирования. Столько сил каждый день тратишь на мельчайшие бытовые мелочи – постричься, счет оплатить. Каждую сделку хватаешь за горло и душишь, пока не обмякнет, каждую точку зрения обсуждаешь в бесконечных подробностях – голова кругом. Это высасывает энергию, рассеивает доходы. Эту бы энергию да в нужное русло. «Умей мы ходить в ногу, завоевали бы мир».
Но конечно, могущество Лагоса как раз в том, что в ногу он не ходит. Уинстон это понимал: вечный исток этого города – в его слабости.
«Мы падаем на землю каплями дождя. Отчего мне суждено было упасть здесь?»
Уинстон мечтал перевести 419, это величайшее нигерийское изобретение, на следующий уровень – в Европу, в Великобританию, в Нью-Йорк или Лондон. Не приступами и припадками, с бандами-синдикатами и экспатами-костоломами, нанятыми в Америке и Европе трясти прилипчивых мугу, – нет, лучше, масштабнее, хитроумнее. Корпорация, с менеджерами и исполнительными директорами, в рамках закона, а не за его пределами. 419, нарисованная на большом холсте.
Даже лучшие фармазоны Лагоса лишь скребли по поверхности, а в глубине-то какие богатства! И все же… вот вам Уинстон, затерялся в Лагосе, окопался в Фестак-тауне, капает нелепыми посланиями нелепым мугу, погружен – как обычно – в грезы о великом.
И они навеки останутся грезами. Вот в чем трагедия. Рейд на острове Виктория связал его по рукам и ногам. Замели, дали условно, сейчас на пробации. Паспорт временно недействителен, и Уинстон пропустил университетский выпускной сестры в Англии – пришлось изворачиваться перед родителями. А правда в том, что на нем Каинова печать, его больше не выпустят из Нигерии. Ни визы, ни надежды на побег. Условный срок в конце концов истечет,
Сани Абача (1943–1998) – нигерийский генерал, политический деятель, в 1993–1998 гг. – фактический президент Нигерии; за обширные нарушения прав человека в период его правления против Нигерии были введены серьезные внешнеполитические санкции. Вдова генерала Мариам Абачи (р. 1947), популярный персонаж «нигерийского спама», после смерти мужа пыталась выехать из Нигерии с чемоданами, набитыми деньгами; ее задержали и запретили покидать страну.
Взятка (