Ключевая улика. Патрисия Корнуэлл
что ей необходимо переговорить со мной с глазу на глаз и не по телефону. Поэтому я сразу же отправился на Южный вокзал, а оттуда, на «Аселе», в Нью-Йорк.
Никакой вины Марино за собой не чувствует – уверен в том, что делает и что говорит. Ни малейших угрызений совести из-за того, что скрывал от меня два месяца, потому что хитрая, проницательная Джейми Бергер двигала им как пешкой. Уж она-то наверняка знала что делает, когда звонила и разговаривала с ним условными кодами.
– Что меня забавляет, – продолжает Марино, – так это то, что ты живешь под одной крышей с фэбээровцем и не знаешь, что твои телефоны прослушиваются.
Он поудобнее устраивается в кожаном кресле и скрещивает мощные ноги, и я вижу в них остатки былой силы, весьма грозной в давние дни. Вспоминаю фотографии, на которых он еще боксер. Тяжеловес, громила, дикарь. Сколько людей ходят сейчас из-за него с постконкуссивным синдромом[10], сколько мозговых травм он нанес, сколько физиономий расквасил?
– Они просматривают твою почту, – продолжает Марино. Я замечаю на его коленях бледные шрамы – интересно, где он их мог заработать? – Они следят за тобой, буквально по пятам ходят.
Я встаю с дивана.
– Сама знаешь, как это работает. – Его голос настигает меня в кухне Джейми, хорошо обставленной, но выглядящей так, будто ею и не пользуются. – Получают судебный ордер с разрешением шпионить за тобой, а тебя ставят в известность как-нибудь потом.
9
Я не предлагаю ему чего-нибудь выпить. Я вообще ничего ему не предлагаю, когда открываю холодильник и обвожу взглядом стеклянные полки. Вино, сельтерская, диетическая кола. Греческий йогурт. Васаби, маринованный имбирь и соевый соус с пониженным содержанием соли.
Открывая шкафчики, я обнаруживаю в них лишь простенькие тарелки и кухонную посуду, какие и должны быть в сдаваемой внаем квартире. Набор из солонки и перечницы, но больше никаких специй, небольшая, объемом в 0,2 литра, бутылка «Джонни Уокер блю». Я достаю бутылку воды из буфета, где полным-полно диетических напитков, всевозможных витаминов, анальгетиков и средств, способствующих пищеварению, – безрадостных образчиков остановившейся жизни. Уж мне-то известно, что хранится в шкафчиках, буфетах и холодильниках тех людей, что так и не сумели смириться с потерей. Джейми все еще скучает по Люси.
– Какого черта он ничего тебе не говорит? – Марино никак не успокоится относительно Бентона. – Я бы обязательно сказал. И плевать бы мне было на протокол. Если б я знал, что за тобой следят федералы, я бы обязательно сказал тебе об этом, выложил бы все как есть, чем я сейчас и занимаюсь, кстати. А он сидит сложа руки, изображает из себя пай-мальчика из Бюро. Играет по правилам и пальцем о палец не ударит, пока его собственное гребаное агентство разрабатывает его жену. Вот и в ту ночь, когда это случилось, он тоже ни черта не сделал. Сидел себе у камина со стаканом в руке, пока ты шаталась в темноте.
– Все было совсем не так.
– Знал ведь,
П о с т к о н к у с с и в н ы й синдром включает в себя комплекс симптомов, в том числе неспецифическое головокружение, головную боль, неспособность концентрации внимания, утомляемость.