Смертельный гамбит. Кто убивает кумиров?. Кристиан Бейл
Тогда я собирал материал для фильма о Мерилин, и редактор посоветовал поговорить с одной пожилой леди, приходившей к нам в редакцию шумно ругаться с авторами отдела «Красота и Здоровье». Леди оказалась столь интеллигентна на вид и сыпала такими отборными ругательствами, что я, признаться, струхнул. Редактор же просто распахнул дверь и громко позвал:
– Мама, Бейл хочет поговорить с тобой.
– Ничего себе, – подумал я, – эта леди еще и мать нашего редактора!.. И стал рыться в памяти, пытаясь вспомнить, не ляпнул ли чего-либо непочтительного про эту даму. Она вошла в кабинет главного и недовольно посмотрела на меня пронзительными голубыми глазами. За стеклышками очков скрывался такой удивительно теплый и доброжелательный взгляд, что я растерялся.
– Мэм, – я неуверенно улыбнулся и пожал протянутую руку. Главный покатывался со смеху в кресле. Я уже мстительно сыпал ему за шиворот лед.
– Мама, Бейл – отличный мужик, просто, как и все, тебя, кажется, побаивается так, что поджилки трясутся. Я тут время от времени намекаю, что ты спонсор, чтобы ребята не скучали и активнее делали свою работу.
Теперь пришла моя очередь торжествовать, потому что «мама-спонсор» без излишних разговоров подошла к главному и отвесила ему подзатыльник. Я опустил голову, чтобы не показывать улыбку. Главный покраснел и, потирая затылок, буркнул:
– Рукоприкладство – это необязательная норма человеческих отношений.
Мама, видимо, осталась равнодушна к сыновней эскападе, поэтому повернулась ко мне и сказала:
– Пригласите меня на кофе, не будем же мы говорить прямо тут.
Я смутился и запрыгал вокруг нее не хуже горного козла. Короче, мы вышли из кабинета, оставив главного потирать затылок, и пошли в кафе. Просто поговорить. Потом меня пригласили на ужин. А уж на третью встречу мы наконец заговорили о Норме.
– Она была очень нервной девочкой, – начала миссис Эйр, – и действительно ходила с матерью на эти лечебные сеансы. Я тогда училась на первом курсе Медицинской академии, и у меня случилась подработка у доктора Каца в приемной. Не хотела, если честно, у него оставаться – психиатрия меня никогда не интересовала, но, когда я поговорила с Джин…
Я молча добавил миссис Эйр кофе.
– Вы знали, что ей нравилось, когда ее называли Джин? – спросила меня собеседница.
Я отрицательно покачал головой.
– Джин, причем желательно, чтобы имя звучало как Джейн. Знаете, почему? – взгляд из-под очков был требовательным.
Я снова расписался в абсолютной неосведомленности.
– Вы что не читали книгу о Тарзане? (Едкая ирония.)
Заверил, что читал. Или кино смотрел. Впрочем, какая разница. Миссис Эйр была из тех представительниц прекрасного пола (нестареющего в силу живости и открытости ко всему происходящему в мире), которым была важна эрудиция собеседника. Ну хоть на уровне представления о том, кто такие Тарзан и Джейн…
– История любви ее потрясла.