Технологии, которые изменят мир. Мартин Форд
для них оживленные поселки и города. Они ехали по заброшенной дороге, вдоль которой только изредка встречались дома, магазины и таверны. Ландшафт усеивали полуразрушенные лачуги. Казалось, что бедность напала на саму землю. Во время своего путешествия Сьюард сделал следующие наблюдения: «Насколько сильно проклятие рабства поглотило эту почтенную, историческую землю. Из всех стран, которые я когда-либо видел, только Франция, которая за 40 лет войны истощила все свои ресурсы и население которой было истреблено мечом, была в таком же упадке, что и Вирджиния»[12].
Очевидно, что в нашей модели и рабской экономике Юга присутствуют некоторые параллели.
Мы заметили, что в нашем тоннеле по мере того, как свет ярчайших огней становился интенсивнее, средние огни начинали тускнеть, а потом и вовсе затухали. Такая ситуация полностью соответствует тому, что все богатство Юга было сосредоточено в руках богатых владельцев плантаций, в то время как большинство населения было охвачено бедностью.
И тем не менее есть одна нестыковка. В нашей модели ситуация продолжала ухудшаться до тех пор, пока в конечном счете терять свою силу не начали даже самые яркие огни. Рабство в южных штатах существовало более 200 лет. Владельцы плантаций могли удерживать богатство вплоть до начала Гражданской войны 1862 г. Но если наша модель показывает, что рабская экономика (основанная на автоматизации) обречена на крах, как так случилось, что штаты, в которых процветало рабство, смогли поддерживать свою стабильность на протяжении столь долгого времени?
Разгадка заключается в том, что экономика Юга в основном представляла собой экономику экспорта. На огромных плантациях выращивался хлопок-сырец, который затем экспортировался в Европу и северные штаты, где использовался для производства ткани и одежды. Именно такого рода приток богатства извне на протяжении долгого времени поддерживал экономику.
Наша модель представляла собой весь массовый рынок. Само собой разумеется, что в ней нет экспортного рынка.
В созданной нами модели повсеместная автоматизация рабочих мест в конечном счете привела к уменьшению спроса на товары и услуги, поскольку сократилось количество огней в туннеле. Легко представить, что, будь Юг полностью экономически изолирован и не имей он выходов во внешнюю торговлю, скорее всего, его постигла бы та же участь, которая наблюдается и в нашей модели.
В действительности одной из первых мер, предпринятых президентом Линкольном после выхода южных штатов из союза, стало наложение эмбарго на торговлю с Югом. Со временем такая мера оказалась крайне эффективной: экспорт южного хлопка сократился на 95 %. Определенно, этот фактор сыграл свою роль в исходе войны. К окончанию войны в 1865 году экономика Юга потерпела крах. Кто-то может сказать, что, не будь войны, один лишь экономический эффект эмбарго мог бы привести к падению рабства[13].
Выводы
Как моделирование, так и изучение экономической системы Юга
«How deeply the curse of slavery…» («Как глубоко проклятие рабства…»), письмо Уильяма Сьюарда Альберту Трейси, 25 июня 1835 г., Albert H. Tracy Papers, New York State Library, Albany NY (приведено в книге Team Rivals, с. 77).
Разумно ли сравнивать экономический эффект рабства и автоматизации при помощи передовой техники? Уверен, что такое сравнение недооценивает влияние автоматизированных технологий на экономику. Из-за своей бесчеловечной природы рабство имеет свою цену. Это и насильственное порабощение, и низкая производительность. Конечно же, владельцы машин не столкнутся с такими проблемами. Кроме того, машины, которые могут работать постоянно, очевидно, потенциально обладают более высокой производительностью, чем даже добровольно трудящийся человек.