Змей, задушивший филина. Ренат Таймуразович Ахохов
бровью не поведёт. Но революция моих нынешних подданных кое-чему научила. Она их научила тому, что если что-то не нравится, то они могут восстать.
– Вы сами загнали себя в кабалу, – Серана закатила глаза, – грех жаловаться, вы же сами говорили, что «не будет больше страха и его орудия-кнута». Мои предки этим самым кнутом приучили этих людей повиноваться, вот только вы его выбросили.
– Знаю, что выбросил, и жалею о том, но иначе было никак. Рабам нужно было что-то, к чему стремиться. Но теперь они и меня не боятся, а если нет страха, нечего и пытаться его насаждать, если бы я даже хлестал их так, чтобы душа выпрыгивала из тела. Вместо этого я буду купаться во всенародной любви, которая у меня и так есть. Теперь надо им показать, мол, ваши проблемы должны решаться не погромами, как мы сейчас видим, – он постучал по столу, – а цивилизованной апелляцией. Я понимаю, что вы читать не умеете, но инженер-то может, пусть он и напишет от лица дружного общества пролетариев.
– Хорошо, что нас никто не слышит, – пробормотала Серана.
– Хорошо? Да пусть слушают! – Конрад вскочил с места и нажал на кнопку. – Слуга, подойди сюда, пожалуйста.
Безымянный, тонкий, но хорошо одетый и здоровый слуга зашёл в комнату. Кожа его была синяя, и он едва смог пройти под дверью. На вид он был неказист, но не всем же слугам быть симпатичными дамами, люди неправильно поймут. Серана покачала головой, ожидая спектакля.
– Скажи, мил человек, предпочёл бы ты бояться или любить меня?
– Р-разумеется, любить.
– А боялся бы ты меня, – Конрад обошёл слугу по кругу, – если бы я, скажем, приказал тебя кнутом выпороть?
– Нет, – с опасливостью, медленно и неуверенно ответил слуга.
– Вот, видишь? – император посмотрел на свою подругу. – Он не боится, с чего остальным так делать? Вы свободны, добрый человек, прошу прощения за беспокойство. И за то, что напугал.
Слуга покинул комнату в спешке. Серану не убедило представление.
– Он так ответил, потому что вы его до смерти напугали. Значит, он боится того, что император выследит его и чёрт знает что сделает. Да и держу пари, он подслушивал нас до этого.
– Ладно, ладно, может, ты и права. Но всё равно пугать зазря хоть и забавно, но непрактично. За двумя зайцами лучше не гнаться, буду пользоваться народной любовью, пока лет через десять они совсем не перестанут бояться. И если что, возродившийся страх сильнее бывалого.
Через десять лет или через пять, но с оставшимися бумагами он управился за семь минут. Однако не успела Серана собрать их все, как они оба услышали слабое пиликание. С превеликим любопытством Конрад нажал на кнопку, встроенную в стол. Полупрозрачное изображение адмирала Эрлона предстало перед ними. Он был всё так же одет в белый, аккуратный и чистый мундир. Встав по стойке смирно, он кивнул головой.
– Ваше Величество, мы прибыли к месту назначения. «Август» достиг нужных координат.
Конрад вскочил с места, будто под ним распрямилась