Дорога. Записки из молескина. Марианна Гончарова
Лето же… Коричневое, оно же притягивает все. Фух-фух…
– Не знаю… Вот и я им говорю, что вы мне суете коричневое. Лето же… Выбирала-выбирала. Уходила домой, приходила… так наморочила им голову. Пых-пых… Посмутрите. Скажете мне.
– Фух-фух… Посмотрю, да…
– Скажете мне, да – нет… Не знаю. Только правду… пых-пых… А то я не знаю…
– Скажу… Скажу… Фух-фух…
Наконец мы все спускаемся к пляжу. Дамы впереди, тяжело по ступенькам. Мы полегче, тормозим. Я тоже хочу посмотреть «да – нет».
Дамы выбирают шезлонги, кладут сумки.
Мадам Пых-пых колеблется, оглядывает немногочисленных людей на пляже, потом медленно выбирается из своего халата, не расстегивая молнии по всей длине. И оказывается в цельном купальнике – не знаю, не знаю, – в большом обтягивающем купальнике салатового и розового цветов.
И со сдержанной радостью и смущением:
– Ну? Как?
Ее приятельница мадам Фух-фух несколько огорошена. Она ожидала, конечно, она предполагала, но не такое. Чтоб ярко-розовое и ярко-салатовое.
Мы почти рядом и тоже забыли себя контролировать, застыли потрясенные: какой симпатичный яркий праздничный дирижабль! В игривой шляпочке.
– Эммм… ну что… очень… очень… живенько, – не теряется мадам Фух-фух.
Обе потихоньку – пых-пых, фух-фух – идут к морю.
Море – шшшшшшшшххххх! – аплодирует.
7 утра. Пружинистой походочкой, рассчитанной на зрителя, поигрывая плечами, на пляж пришел Он. Явился. Сурово по-орлиному огляделся: из красавиц пока только моя дочь Линочка. А он привык к зрительницам. К восхищенным или по крайней мере заинтересованным взглядам. Почти лысый, но по центру головы – нескошенная борозда. Его купальные плавки не смогли найти талию и разместились верхней резинкой где-то почти под грудью. Этакий красотун!
И вот он расстелил полотенце, кинул Линочке нарочито низким голосом: «Присмотрите за вещами, ага?» – и пошел к воде, тяжело впечатывая шаг в песок, медленно перенося плечи правое-левое, правое-левое, экономно двигая кулаками.
Терминатор, ну чистый Терминатор.
Он направляется к морю, но глаз его, заползший почти на висок – как у курицы, – следит за реакцией единственной пока на пляже красавицы. Красавица демонстративно утыкается в книгу. Я же – не представляющая для Терминатора интереса красавицына мама – продолжаю наблюдать. И когда он, картинно глядя вдаль, ме-е-едленно подходит к морю, вдруг неожиданная «набежавшая волна» бесцеремонно обдает его чуть ли не до макушки.
Терминатор как-то неуклюже, суетливо отпрыгивает на одной ноге и взвизгивает:
– Иии! Ой! мамочки!!!
Но тут же приходит в себя, оглядывается, убеждается, что красавица не наблюдает, успокаивается, опускает руки в воду, обшлепывает себя по-стариковски ладошками – руки, плечи, – поворачивается к морю спиной и точно так же, уверенно, твердо, – играя плечами и животом, движется назад, всем своим видом демонстрируя усталость – мол, поплавал вволю. Рыбкой красиво падает на свое полотенце и замирает,