Фаетон. Научно-фантастический роман. Часть 1. Валентин Колесников
думать об умалишенном, затем забыл вообще.
Пошла третья неделя с того самого момента, когда Омар оставил на дворцовой площади своего найденыша. Отец сегодня, как всегда, первым проснулся и стал будить сына. Омар нехотя открыл глаза, затем быстро вскочил с постели. Ушат холодной воды под блеяние отары в загоне да легкий ветерок с луга – что может быть приятнее
для молодого пастуха, одержимого одним, как напасти досыта отару да приумножить поголовье овец. В то утро дул легкий прохладный ветерок.
– Вчера видел опять вертолет с опознавательными знаками личной охраны Президента.
– А как ты узнаешь, отец, что это именно личная охрана?
– По изображению меча не фоне темно-зеленого яйцевидного щита. Словно крест в зеленой оправе. Особенно ярко выделяются красная канавка посередине меча, словно кровь. Омар испуганно спросил:
– Чего это они зачастили в горы?
– Чего, чего! – возясь с подпругой седла, говорил отец. – На охоту летают, наверное.
В его голосе слышались нотки зависти. Его давняя мечта об охране вновь взбудоражила воображение, позвала давно зарытым чувством в молодость.
– Да-а, как давно это было! – задумчиво сказал он.
– Ты, о чем, отец?
– Да так, давай лучше смотри, не растеряй овец.
Они ловко, управляя лошадьми, выгоняли отару из загона. Поднялась туча пыли, но как только овцы вышли на зелень луга, пыль осела, воздух снова обрел кристальную чистоту и прозрачность. В воздушной хрустальной чопорности ажурными узорами засияли горы. Бесконечно меняющиеся переливы красок разворачивались перед
околдованным взором. Чарующие светотени от нежно-фиолетовых оттенков до пурпурно-розовых перламутровых тонов создавали единый ансамбль утренней зари. Как легко дышится в этом целебном настое горного бальзама, состоящего из крутого аромата распустившегося цветения трав да дыхания ущелий. Солнце взошло. Оно засияло над пастбищем, овцами и Омаром, давая жизнь раскинувшимся лугам, птицам, зверям, горам и людям, всему тому, что мы привыкли называть живой Природой.
День набирал свою силу. Это ощущалось по ярким, слепящим порой, краскам жаркого солнца. По дуновению прохладного ветерка, прикасающегося к телу, сквозь щели кожаной одежды чабана. Высоко в небе парил коршун. Омар засмотрелся на птицу, лежа
на спине, его поражала свобода полета и то, что ни малейшего взмаха крыльев – а подъем ввысь, и вот уже коршун – маленькая, еле заметная точка среди голубых просторов. Чудно. Только коршуны да орлы умеют так летать. Нет, пожалуй, еще аисты…
Мечтая о полётах птиц, он уснул. Овцы паслись невдалеке, убаюкивая блеянием да похрустыванием объедаемой травы. Ему снился полет. Он летел, как коршун, высоко над горами, внизу все было такое маленькое, но значительное, не важное, не нужное. Вдруг внизу горы задрожали. Белые шапки вершин ринулись вниз, рассыпаясь в мелкие осколки, в пыль, везде слышался рокот, и гул страшной катастрофы…
Он вздрогнул во сне, открыл глаза, проснулся. Но рокот не исчезал, вихри метались