БЕЛЫЙ ШАЙЕН. Сергей Дмитриевич Юров
Орел. Они со своими воинами откликнулись на призыв Прикоснись-К-Тучам пойти в поход против пауни.
– И сколько же у них воинов? – поинтересовался я.
– Десять человек со Стоящим Лосем и двенадцать с Высоким Орлом.
– А почему их так мало? Просто ничего по сравнению с миннеконджу.
– Идея похода возникла в голове Прикоснись-К-Тучам, вот в чем дело. Джо, – ответил Чарли и, помолчав, продолжил: – Попробую объяснить подробнее… Вождь миннеконджу решает выйти на Тропу Войны против одного из племен пауни, скиди. Сначала он посылает трубку каждому военному обществу своей личной кочевой общины. Не все общества, к слову сказать, поддерживают идеи своего вождя. Тут у индейцев полнейшая свобода выбора… Ну, скажем, общества Храбрых Сердец, Владельцев Вороны и Лисят приняли трубку и столько-то членов выкурили ее. Общества же Барсука, Владельцев Голого Копья и Помеченные Белой Краской отказались участвовать в походе. Что ж, это их дело.
Тогда Прикоснись-К-Тучам решает послать трубку другим кочевым общинам миннеконджу.
Воины военных обществ этих общин отказываются принять приглашение. Не беда. Прикоснись-К-Тучам идет дальше. Трубка отправляется к кочевым общинам лакота-брюле вождей Стоящего Лося и Высокого Орла. Сами вожди соглашаются выкурить трубку и вместе с ними – по несколько воинов военных обществ их общин. Кому-то пришелся по сердцу призыв вождя миннеконджу, кто-то решил остаться в стороне.
Честно скажу, для меня это было полным откровением. Я считал, что у индейских вождей больше власти.
– Речь не о власти, а об уважении, – пояснил мне Бент, когда я сказал ему об этом. – Во главе кочевой общины всегда стоит уважаемый человек, который ведает повседневными делами. Но в вопросах войны он лишь первый среди равных. В каждой кочевой общине есть свой главный вождь и совет старейшин, но они лишь советуют делать то или другое пяти-шести военным обществам. Одинокий Рог – миннеконджу, Стоящий Лось – брюле, Человек-Боящийся-Своих-Лошадей – оглала, Черный Котел – южный шайен, Черный Медведь – северный арапах. Все они великие вожди, слов нет. Но и они не в силах отдать жесткий приказ членам военных обществ даже своих собственных небольших кочевых общин, не говоря уже о целом племени. Никаких тиранов! Таких, например, как омаха Черный Дрозд, который применял яд, чтобы избавляться от неугодных соплеменников.
Вот так, не больше не меньше! Я оказался полным профаном относительно авторитета индейских вождей. Мне всегда казалось, что вождь племени правит своими людьми, как какой-нибудь царек в дебрях африканских джунглей. Получалось, однако, по иному. Похоже, индеец прерий в гордости духа и независимости мог переплюнуть кого угодно.
– Судя по скальпам на копьях, Прикоснись-К-Тучам может считать поход успешным, – предположил я.
– Вполне, – согласился Бент. – У миннеконджу к пауни давнишние счеты. Как, впрочем, и к Длинным Ножам. После налета на резервацию скиди,