Лазурный берег болота. Дарья Донцова
холодильник, вытаскивал батон колбасы… Я его останавливала: «Милый! Лучше поешь по-человечески. Суп, второе, чай с пирогом». Супруг оборачивался, на его лице появлялась улыбка: «Дорогая, у нас есть суп? Где он?» Можно подумать, что я годами не готовила еду, а потом вдруг один раз в жизни отварила курицу, поэтому Никифор сейчас изумлен до крайности! И в каком месте может находиться кастрюля? В холодильнике, конечно! По какой причине супруг никогда не видел трехлитровый горшок ярко-красного цвета на полке? Мне неведомо. Но упомянутая сцена с колбасой повторялась каждый вечер. Один раз у меня выдался трудный день, я устала, потеряла самообладание и на очередное: «Где суп?» – ответила: «В прихожей, в подставке для ботинок». Никифор заулыбался, отправился в холл, открыл шкаф…
– Ну, я бы так не поступил, – вздохнул Иван, – папа должен был попросить: «Подогрей мне супчик», а не выяснять, где он находится.
С этими словами муж подошел ко мне и начал гладить Мози по голове, потом втянул в себя воздух.
– Пахнет чем-то таким… хорошо знакомым. Таня, ты ладони лекарством измазала. Между пальцами коричневые пятна.
– Лекарство вытекло, – вздохнула я и поставила бульдожку на пол. – Думаю, это не страшно, я щедро намазала уши собаки и…
Рина приблизилась к нам, наклонилась над Мозесом, потом провела ладонью по его ушам и лизнула лекарство, которое попало ей на пальцы.
– Что ты делаешь? – испугалась я. – Препарат не для внутреннего употребления. На нем написано большими буквами: «Наружное».
Ирина Леонидовна быстрым шагом подошла к «острову» и схватила пузырек, из которого я накапала Мози в уши.
– Ага. Танюш! Ты считаешь, что сей препарат нельзя пить?
– Конечно, нет! – воскликнула я.
– Но здесь нигде нет ни слова о том, что им надо обмазываться, – продолжала свекровь.
Потом она посмотрела на строй флаконов и бутылочек, взяла крайний пузырек и прочитала:
– «Средство для ушей. Наружное. Не употреблять внутрь». Танюша, ты перепутала, взяла вовсе не капли для Мози.
Я похолодела:
– Ужас! Чем же я намазала бульдожку?
– Шоколадным соусом для мороженого, – заявила Рина и расхохоталась.
– Так вот почему Роки проявил беспредельную любовь к брату и принялся его вылизывать, – осенило Бровкину.
Рина схватила бульдожку.
– Дорогой, мы сейчас опять протрем тебе уши. Какой хлоргексидин брать?
– Один процент, – уверенно ответил Иван Никифорович.
– Ноль, ноль, пять, – почти одновременно с ним произнесла Надежда.
– Два, – возразила я.
Рина схватила инструкцию.
– Таня права! Ваня, повторяем! Танюша, смотри не перепутай бутылочки.
– Честное слово, я не виновата, – начала я оправдываться. – Странно, что кому-то в голову пришло выпустить соус в белой пластиковой таре. Обычно все, что связано со сладким, наливают в разноцветную упаковку.
– На