Туман и Молния. Книга 12. Ви Корс
за сигарету со словами: «Да блядь, ёбаный в рот, какого хуя?»
Лис засмеялся:
– Я могу выглядеть и говорить благородно, не веришь?
И в этот момент в комнату вошёл Никто.
Тогда, в Пределе, Никто всё же пошёл на встречу Лису и договорился с нечистыми хозяевами Маркуса отдать его под залог. Он передал нечистым на время двух своих рабынь, с договорённостью о том, что Лис скоро отдаст за Маркуса трёх красных воинов, и тогда нечистые вернут девушек и заберут красных. А Маркус полностью перейдёт в распоряжение Никто и Лиса. Никто забрал Маркуса из своего Мира, где время текло слишком медленно, и отправил в дом Эмбы в нечистом районе Чёрного города. Там, в маленькой подвальной каморке, в темноте и одиночестве, прикованный цепью так, чтобы не смог навредить себе, едва способный передвигаться от тонкой соломенной циновки, служившей ему постелью, до дыры в полу для оправления естественных нужд, на скудном пайке Маркус провёл всё это время, ожидая, как решится его судьба. И сейчас Никто завёл его в комнату на цепи. Маркус был полностью обнажён. Голый, дрожащий, обритый наголо, он передвигался на четвереньках, как и положено рабу Демона. И на нём были надеты атрибуты рабов: перчатки с тяжёлыми браслетами, завинченными на запястьях, широкий железный ошейник с цепью и маска, закрытая на замок на затылке.
Но Лис всё равно сразу узнал его. Может потому что и видел его так же ползающим, без возможности встать в полный рост, в низкой клетке у Марга.
– Маркус! – произнёс он радостно, быстро подходя к ним. Он не видел лица Маркуса, и его глаз, потому что щели в маске были шириной буквально в пару миллиметров. – Маркус! Ты меня помнишь?
– Отвечай, – приказал Никто.
И Маркус ответил едва слышно со страхом в голосе:
– Да, мой хозяин, я помню вас. Вы воин, военачальник.
– Да, – Лис наморщил лоб. – Он сломанный. Ты его сломал, Ник.
Никто только фыркнул:
– Он раб.
– Сними с него маску.
Никто достал ключ, расстегнул замок, снимая с Маркуса рабскую маску. Маркус не поднимал глаз, на его осунувшемся лице по-прежнему ярко выделялась позорная татуировка. И Корс, увидев, что изображено на щеке Маркуса, округлил глаза.
– Вот, – сказал Никто, – твой мальчишка в порядке. Его не обезобразили больше, как ты боялся. – Он передал цепь Лису:
– Держи, играйся, не очень понимаю, зачем он тебе, да ещё за такую цену, но раз тебе так хочется…
Лис смотрел на Маркуса, и его лицо больше не было радостным:
– Неужели нельзя было обращаться с ним бережнее?
– Он жив, Лис, он раб. Что ты от меня сейчас ещё хочешь? Я его не трогал! Его не били и не трахали! Его держали в сковке просто для того, чтобы он не наложил на себя руки, и он ждал тебя.
– Как игрушка в коробке, – сказал тихо Лис.
– Что?
– Спасибо, господин. Спасибо за этот подарок.
Никто оскалился довольно:
– Вот так.
Они втроём смотрели на Маркуса, потому что его слишком