Сопротивление бесполезно!. Павел Парфин
говорил. Как видишь, не бесполезно. Я за себя всегда смогу постоять, а вот тебе посоветую… Поверь, без злобы посоветую. Хотя, ты знаешь, мне есть за что с тобой поквитаться. Я… я даже не советую, а прошу: не попадайся больше на моем пути, а то… А то придет мой черед сказать тебе: сопротивление бесполезно!
Последние слова Гриценко были адресованы кому угодно, но только не мастеру. Приходько помогли подняться и, поддерживая под руки, вывели из кафе. Мастер вышел, не обернувшись. «Ну и черт с тобой! – плюнул под ноги Гриценко. – То же мне фрайер – от одного удара раскис!»
В тот вечер раскис и Серега. От пива он перешел к портвейну… А вот чем угощали его знакомые слесари из 16-го цеха, могла рассказать разве что грязная, бомжарского вида луна, с завистью заглядывавшая в окно «парной».
Но Гриценко в упор не видел никакой луны. Он вообще мало что разбирал на своем пути, возвращаясь домой. Говорят, у пьяного вдруг просыпается шестое чувство, которое, связавшись невидимой нитью со звездами, безошибочно выводит гуляку, точно опытного лоцмана, к нужной цели. Да, много о чем говорят.
В ту ночь Гриценко лишь слышал крики и проклятия над своей головой и терпел нестерпимую боль. Шестое чувство нежданно-негаданно подвело Гриценко, вывело его, поймавшего хмельную нирвану, черт знает куда и к кому – в лапы четырех парней – оголтелых, безжалостных, будто сорвавшиеся с цепи псы, налетчиков. Звезды мигом бросились врассыпную, луна перекинулась на сторону врага, влупив фару дальнего света… А Серегу били…
Чем его только не били! Били даже такой штуковиной, назначение которой ему было неизвестно. Гриценко запомнил, так же чудом запомнил, как выжил в ту ночь: один из налетчиков замахнулся на него металлической клюкой или клюшкой. Серега едва успел разглядеть загнутый конец у той железной палки, зловеще блеснувшей в лунном свете, как в следующую секунду получил сокрушительный удар в голову. Вот так, ни с того ни с сего металлической клюшкой – и точно в левый висок…
Еще Сереге врезался в память один эпизод. Глубоко врезался, хоть и пьянючим был Серега и били его в ту ночь – били быстро и с четырех сторон. Поди запомни среди такой котовасии!.. А Гриценко, гляди-ка, выжил и запомнил, как кто-то крикнул ему… Нет, язык не поворачивается повторить те слова…
На следующий день, придя в себя после побоев, он решил найти место бесславного своего падения. Не давала ему покоя та фразочка, причем очень знакомая, отпечатавшаяся в памяти одновременно с ударом в висок. Однажды он ее уже слышал… от мастера Приходько. Хуже трехэтажного мата показалась Гриценко та обидная фразочка. Пулей пробила хмельные заслоны Серегиного сознания и точно в яблочко поразила не тронутый алкоголем умишко. Вот почему она так возмутила его: он уловил ее смысл с невиданной для пьяного трезвостью. «Сопротивление бесполезно!!» – заорал парень, внезапно выскочивший со стороны луны-перебежчицы, продолжавшей лить мертвенный свет. Крикнул – и ударил Серегу металлической палкой с загнутым концом. Как в блядском голливудском боевике!
Тот