«СЭкс» в большом спорте. Правда о «Спорт-Экспрессе» от топ-журналистов двух поколений. Игорь Рабинер
спорта» выдал заглянувший к нам осенью 91-го после очередного вояжа на родину Зураб Табатадзе. Приехал он, как и положено было, не пустым, и в правильное вроде время, аккурат в районе обеда, но до позднего вечера не мог найти человека, который пригубил бы его эксклюзивной чачи – настолько всем было некогда. Мне удалось освободиться первым, и, желая через меня успеха всем остальным, Зурик глубокомысленно изрек: «С таким рвением вы скоро их уделаете. Я заходил к ребятам вчера днем – кто-то уже успел выпить, остальные готовились. Стабильно все у людей – и это успокаивает. А у вас – какой-то энтузиазм первых комсомольских строек. Поздравляю, но не завидую».
Вскоре я сам зайду на Архипова, проведать кассу «Футбола». Первым в здании меня встретит Толя Чернышов и похвалится новой должностью: ответственный секретарь. «Вот видишь, не пошел с вами – и повысили. Ты, конечно, можешь считать меня предателем…» – «И буду считать – пока не проставишься!» – «Да не вопрос – сегодня как раз легкий номер!»
Легким номер был потому, что в тот день проходило какое-то очередное заседание ЦК КПСС, и «Совспорт», как обычно, отдавал под это большую часть первой полосы. Ее Толя держал под личным контролем, отдав остальные на откуп заместителям. Обмывание Толиной «звездочки» скоро переросло в мою пресс-конференцию – я ведь был гостем с той стороны баррикад и выступал поэтому при аншлаге. Пока я вещал, несколько раз приносили куски стенограммы пленума – важнейшие решения партии и правительства, как правило, спускались в редакции по частям. Чернышов всякий раз надеялся, что следующая будет последней, но все шли с неизменной пометкой «продолжение следует». Толя мрачнел, матерился, пьянел, а потом куда-то вышел и долго не возвращался.
Спустя какое-то время его решили пойти поискать – и вскоре обнаружили в кабинете Кудрявцева (в мою бытность такое и представить было невозможно, но теперь, заигрывая с присягнувшими ему на верность, главный, уходя, сам отдавал дежурному ключи: мой кабинет – ваш кабинет, это казалось даже не разгулом, а каким-то загулом демократии) за аппаратом «вертушки». Оказывается, он уже успел позвонить Лигачеву Егору Кузьмичу – благо справочник с телефонами всех абонентов кремлевской связи лежал тут же, но на том конце провода никто не снял трубку. «Небось из цэка еще не вернулся, козел», – предположил только назначенный ответсек. «А что ты ему сказать-то хотел, Толян?» – «А чтоб они там быстрей закруглялись – или пусть Лигачев сам штраф типографии платит!» – «Но почему именно Лигачев?» – «А кто антиалкогольную кампанию развязал – Пушкин?!» Тут уж спрашивавшим крыть было нечем.
Назавтра я расскажу про свой поход в гости у нас на работе – думая, что для поднятия настроения, – но неожиданно нарвусь на тотальное непонимание. А зачем ты туда ходил, а что ты о нас рассказывал, да Чернышов нас кинул, и не он один, не ожидали, в общем, от тебя. Стоп, ребята – я там полтора года, напоминаю, прослужил, но вы-то, суммарно, больше века той конторе отдали – и что, раз новое дело затеялось, ваши вчерашние коллеги у вас теперь все за козлов проходят, как Лигачев у Толи Чернышова? За козлов –