Artifex Petersburgensis. Ремесло Санкт-Петербурга XVIII – начала XX века. Андрей Келлер
интегрированные в природу человека и его окружающую среду. Из этого следует, что необходимо выработать новое отношение к машине через ее интеграцию в мир человека с помощью ремесленных практик.
С переосмыслением истории европейского ремесла, и петербургского ремесла в том числе, пересматриваются его роль и значение не только в прошлом. Изменение перспективы и понимание ремесла как самодостаточной хозяйственной деятельности меняет на него взгляд сегодня и на его развитие в будущем. Учитывая специфику истории ремесла, можно говорить об актуальности ее рассмотрения как новой или самостоятельной отрасли исторической науки. К примеру, авторы сборника статей «Ремесло в Европе: от позднего Средневековья к раннему Новому времени», увидевшего свет в 1999 г., рассматривают особенности ремесленного ученичества, не менее важные для сегодняшней профессионально–технической подготовки. Обучение в мастерской цехового мастера авторы сборника называют сложным социальным и культурным процессом, находящимся в постоянно меняющемся историческом контексте33. По–новому оценивая профессиональное обучение в ремесленных цехах, Р. С. Элькар справедливо указывает на то, что не стоит недооценивать их роль в образовании и трансфере знаний путем миграций, учитывая условия коллективной внутренней и внешней организации посредством правового регулирования, ритуализации и корпоративных механизмов защиты необычайно высокой мобильности цеховых ремесленников Средневековья, в особенности подмастерьев34. Для этого, по мнению Элькара, в поисках написания новой социальной истории необходимо попытаться связать дискурс и практику или, другими словами, двигаться от описания дискурса к анализу практики.
Новая исследовательская перспектива позволяет проанализировать петербургские ремесленные цехи не только как конкретное проявление модернизации промышленности и общества, но и как развитие альтернативных экологичных и социальных экономических форм существования на локальном уровне. Поэтому центр тяжести в данном исследовании предлагается перенести с изучения цехов как «средневекового» института на цехи как инструмент вестернизации российского общества и перенесения новых коммуникативно–управленческих, хозяйственных и технологических практик. Изучение социальной эволюции цехов предполагает исследование инструментов интеграции и развития западноевропейского института на российской почве: правовых норм, системы местного управления и самоуправления, создающих институциональные рамки для агентов социальности, вынужденных действовать в пределах заданных российских норм и правил.
Важно изучать данный практический опыт сегодня, когда разрабатываются новые концепции развития будущего, ищутся альтернативные пути, основывающиеся не на ресурсной, а на ресурсосберегающей экономике, где в центре внимания находится человек. Немецкая модель промышленного развития
Идея постоянно меняющегося исторического контекста не потеряла своей актуальности, когда интенсивно переосмысливается роль машины и «ремесленного труда», сочетающего в себе элементы мануального и интеллектуального, в жизни человека в антропологическом контексте. Иными словами, чтобы не потерять свои человеческие черты, человеку необходимо стать снова «ремесленником», мастером, или оставаться им в актуализированном контексте современных цифровых технологий и хай–тек.-
Elkar R. S. Lernen durch Wandern? Einige kritische Anmerkungen zum Thema "Wissenstransfer durch Migration" // Handwerk in Europa. Vom Spätmittelalter bis zur Frühen Neuzeit / hrsg. von Knut Schulz unter Mitarbeit von Elisabeth Muller–Luckner. München, 1999. S. 213; Steidl A. Auf nach Wien!: die Mobilität des mitteleuropäischen Handwerks im 18. und 19. Jahrhundert am Beispiel der Haupt– und Residenzstadt Wien, 2003.