Прямая речь. Избранные стихи. Борис Левит-Броун
и свет,
где нету меня
где ясен ответ,
а эта свеча,
дающая дым,
как вздох палача
над ухом моим.
«Разведён навсегда…»
Разведён навсегда
с самой близкой мечтой
невозвратный герой
лишний птенчик гнезда
ни гроза ни потоп
просто падало вниз
в зябь утоптанных троп
в дым укошенных риз
видел свет падал в ночь
тыча лапками вдох
и упал не издох
и поднять не помочь
только молча стоять
птичья дрожь на груди
только теплить и знать
всё что есть – впереди
«Кто ответит за нашу тоску…»
Кто ответит за нашу тоску,
пронесённую нами, как знамя?
Кто тоской изойдёт по стиху?
Кто умрёт и воскреснет стихами?
«Я качался в далёком саду…»
Бедный Осип, святая Марина…
Поддаётся ли облако сплину?
Подлежит ли рыданье суду?
Или всё пустоте подлежит,
сроку честному и гробовому?
Где вы мучились, – камень лежит
и тропинка пытается к дому…
«Закон дождя закон слепых окон…»
Закон дождя закон слепых окон
закон неимоверных отражений
лишь выдох ветра миру разрешён
и этот до конца бессмертный гений
закон стоячих луж сухих глазниц
не открывающих закона взгляда
закон высоких птиц последних птиц
которым ничего от нас не надо
закон предательства и торжества
закон скамьи и осени над нею
незыблемый законом
закон всего того чем я владею
Песенка белогвардейца
Ах, Николетта, – старый сон, —
слепой, ненастоящий!
Я помню менуэта звон
в дыму свечей чадящих.
Ах, Николетта, – старый мир, —
как кружево прозрачен.
Я – чудом выживший сатир
и как сатир дурачлив.
Я только вежливый Силен
у сломанной берёзы,
я помню пот твоих колен
сквозь запах туберозы!
Ах, Николетта, сколько лет
от юности до смерти!
Давно изношен менуэт
и кружева, поверьте!
Уже давно на «вы» с судьбой,
я в хрусталях размножен,
желаний, умерших с тобой,
не выхватить из ножен.
Без кружев, шпор и эполет
не стало в жизни перца!
Ах, Николетта… сколько лет
от юности до сердца.
«Мы не знаем России…»
Мы не знаем России,
мы чуем Россию —
голубые проклятия дальних небес,
и прозрачное слово, и подошвы босые,
и ореховый тёс,
и осиновый крест.
«Мне не пишет отчаянье писем…»
Мне не пишет отчаянье писем,
и тоска не глядит из угла.
Я