Эффект Бали. Диана Лилит
Марго излишне серьезно, таким тоном, словно кто-то умер или умирать собирается. Глеб только вздернул бровь и пожал плечами. – Прямо сейчас.
– Все разъехались. – Он проверил телефон. Несколько сообщений в директ. Реакции, вопросы на его загадочную сторис про интервью. Информационный шум его реальности.
Марго молча вызвала такси, дождалась машины, пока Глеб все продолжал копаться в чужих мнениях по поводу себя. Он немного покачивался, и ей оставалось только гадать, сколько он выпил на самом деле. Откровенно говоря, Марго видела Глеба пьяным чаще, чем трезвым. Бутылка пива после работы, виски в середине дня. Алкоголь превращался для него в бомбу замедленного действия – никогда нельзя было понять, в адеквате Глеб или нет.
Они сели в такси, Глеб откинулся на заднее сиденье. Шея у него была массивная, длинная, с острым кадыком. Как сказала одна из его последних «зазноб», такую шею быстро устанешь целовать, поэтому ее больше хочется свернуть.
В такие моменты, как сейчас, во время вот таких тихих поездок в такси, он будто впадал в самого себя. Выглядел максимально отстраненным, будто на грани какого-то сна, и абсолютно заблокированным для реальности. Марго хмуро поглядывала на него через зеркало заднего вида. В последнее время разговоры между ними совершенно не клеились. Оставалось только надеяться на лучшего друга Глеба, к которому они и ехали.
Бывший хлебозавод стал креативным кластером всего несколько лет назад, но первый росток хипстеров и андеграунда проклюнулся у Севы в автомастерской.
Несколько лет назад она чуть не исчезла вместе с прежним владельцем, отцом Севы. Никто из работников не хотел здесь оставаться из-за гнетущих воспоминаний, а у семьи не было ни возможностей, ни денег, чтобы начать все заново. Простая автомастерская стала неким мавзолеем, всего лишь напоминанием о существовании родного человека.
Сделать из автомастерской персональное логово было идеей Глеба. Это он вместе с Севой сбегал с пар, расчищал мусор, вытирал горы пыли и безжалостно выбрасывал все, что напоминало о смерти. Это они научились отгонять скорбь разговорами, смехом и тяжелой работой. Перекрашивали стены несколько раз, лишь бы не опускать руки. Бесконечные перестановки, уборки – они не знали, что конкретно хотели сделать из автомастерской, поэтому просто делали что-то.
Спустя два года мастерская стала находить свою суть. Сева перевозил сюда свои многочисленные хобби: мини-пивоварню, станок для резьбы по дереву, даже гончарный круг. Хобби могли устаревать, вещи – выкидываться. Глеб привез маленький забитый пивом холодильник и диван из «Икеи». Сева вернулся из путешествия по Скандинавии и привез с собой стопку журналов, кучу фотографий и новое увлечение: декорирование. Автомастерская стала перерождаться. Сева хотел воссоздать свои воспоминания о Швеции, но потом началось «Мясо».
Автомастерская стала «лабораторией» тусовки. Вместо детских фото Севы с папой, снимков с поездок на рыбалку и запечатленных мгновений дней в машинном масле появились первые студенческие фото с вечеринок, затем – полароидные снимки с тусовок, а потом