Дневник некурящего человека в никотиновой ломке. Мария Волощук Махоша
разглагольствовать. А как же можно не курить руководителю при такой нагрузке?
Сами посудите:
Нужно быть близко к людям, неформально общаться, и самое лучшее место для этого – курилка, так ведь?
Налаживать деловые связи. Нетворкинг – пить, курить и дебоширить.
Нужно прерываться в работе, отдыхать, переключаться, и нет лучше средства для этого, чем перекур, так ведь?
Настроиться на работу, подумать о делах, побыть с самим собой, сосредоточиться очень удобно в процессе перекура, так ведь?
Снять напругу в стрессовой ситуации, отвлечься, расслабиться немного поможет перекур, так ведь?
Должны же быть у руководителя хоть какие-то недостатки?
И т. д и т. п.
У каждого курильщика есть набор таких незаменимых оправданий курящей жизни. На них и держимся крепко. Они заслоняют собой все наши знания о вредности такого образа жизни, всех врачей, Аленов Карров и прочих гуру, которые во весь голос пытаются до нас докричаться, включая лошадку с её каплей. Кстати, сам образ лошади, погибающей от капли никотина, настолько нелеп, что для курильщиков, скорее, является аргументом «за», как и все долгожители курящие, и множество наших курящих знакомых, вполне себе бодрых и крепких до определённого момента. И особенно курящие врачи – они главные пропагандисты, им табачные компании бесплатно должны сигареты выдавать и за рекламу ещё и приплачивать! Ведь эти люди точно знают, как табачный дым действует на организм человека, они это в институтах изучали, и у них об этом диплом есть, официальный, с печатью. Для меня как раз курящие врачи были одним из самых сильных аргументов за курение. Теперь моя уверенность в том, что это «по уму» сильно подорвана – если я не думаю, а делаю, то чем, собственно, врачи хуже? Такие же люди, так же попались, так же «спрыгнут» по возможности.
Будь эффект от сигареты таким, как от, например, стрихнина или даже от пургена, – никого бы не пришлось убеждать лишний раз. Дело здесь совсем не во вредности на самом деле. Дело в том, что мы, люди, существа нелогичные и противоречивые, и в образе жизни, который мы для себя выбрали. Где мы решили жить, на «жёлтой» стороне или на «чистой» стороне?
После взрыва на Чернобыльской АЭС многие жители отказывались уезжать из зоны поражения. Даже прятались некоторые в лесу и в подвалах, чтобы их насильно не вывезли. Знали, что радиоактивно, что опасно, но признавать и принимать это отказывались. Очень были привязаны к своему дому, к жизненному укладу. Радиоактивности – её не видно, не слышно, смерь – она только будущая перспектива, а дом свой, завалинка, яблоня в саду и калоши любимые – это всё реальность, которую можно руками пощупать, и её отнимают у человека здесь и сейчас. Так и у курильщиков – не ощутима вредность, медленно и аккуратно действует никотин. Курящая жизнь – это ведь не только и не столько никотиновая зависимость, курение – это образ жизни и образ мышления. Привычные калоши.
И у меня были свои калоши, защищающие курящий образ жизни, такие массивные, что и не представляла себе, что сдвинусь